Геллан и так это понимал. Молчал лишь, крепче сжимая губы.

– Ты не справишься, – посмотрел ему в глаза Лерран. – Он… сумасшедший. А ты… выплеснулся недавно. К тому же – крыло.

Геллан всё это знал и без слов. Но отступиться не мог. Если ему суждено погибнуть, он хотя бы будет знать, что сделал всё возможное.

– Геллан! – несётся зычный крик. Маг скалится в страшной улыбке и манит его рукой, подзывая. – Готовься к смерти, стакер! Тебе не выстоять против мага!

Он издевался и угрожал. Его распирало от силы, что искала выход и требовала жертв.

Геллан обернулся, встретился глазами с Дарой. Прикоснулся ладонью к её тёплой щеке.

– Прости. Но я должен.

И уже распрямился, собираясь сделать тот самый решительный шаг, когда его потеснило крепкое плечо.

– Посторонись, брат, – Ренн смотрел ему в глаза открыто и прямо. Кто-то ахнул за их спинами. – Когда-то я тебя ненавидел. Считал, что… впрочем, это уже не важно. Уже давно нет ненависти, Геллан. И этот бой – мой, ты уж извини. Он маг. Я маг. Против него не выстоит никто, кроме мага. А он требует поединка, зная, что сломает любого. Любого, кроме меня. Это мой шанс.

Геллан даже не успел ничего возразить, когда обманным движением Ренн выступил вперёд и пересёк черту.

– Ты хотел поединка, маг? Тогда борись с равным!

Обруч на лбу Ренна тускло сверкнул, а плащ пал к ногам.

– Псёнок! – захохотал безумец и, скрючив пальцы, сделал первый выпад.

Ренн

Он не колебался. Решился на этот шаг сразу, как только двинулись все в сторону Вахрунда. Перед магами почти бессильны даже самые искусные воины. Особенно перед сильными. А Ренн чувствовал, как не прост тот, кто ждёт Геллана в центре города.

– Алеста, – зовёт он вечную деву-прорицательницу по имени. И окунается в её испуганные зелёные глаза. Один мило косит. Он бы поцеловал его. Нежно и трепетно. С пиететом, как в старинных балладах, когда любимым женщинам целовали кончики пальцев и клали сердца под ноги.

– Не делай этого! – у неё голос маленькой девочки, растерянной и жалкой. Писклявый капризный голос, от которого недовольно морщатся взрослые люди. А он слушает его, как музыку.

– Тш-ш-ш… – прикладывает палец к желанным губам. – Ты же мудрая и знаешь: У Геллана нет шансов. А я не прошу смотреть будущее. Потому что пока его не ведаешь, оно может быть каким угодно. И я вижу это будущее сейчас. Хочу взять тебя в жёны, Алеста, вечная дева-прорицательница. И если ты ответишь «да», значит у меня будет на тысячу поводов больше победить и жить с тобой долго и счастливо.

– Шантажист! – пыхтит она забавно, как котелок с кашей.

– Ты можешь не отвечать сейчас, – склоняет он голову, – я знаю: для дев-прорицательниц – это очень серьёзный шаг. Вы теряете бессмертие, ту самую вечность, которая никогда не кончается.

Алеста прикасается к его гладкой щеке узкой ладонью и смотрит в глаза. Пытливо, жадно, словно ищет в них истину или ответ на очень важный вопрос.

– А ты знаешь, что те, кто делит с нами ложе, живут долго, очень долго?

– Я маг, – улыбается ей Ренн, – и если ты думаешь, что мне нужна твоя вечность, то нет. Маги тоже живут очень-очень долго. Мне нужна ты и никто больше.

Недовольный мявк заставляет его оторваться от Алестиных глаз. Ренн протягивает руку и чешет Пайэля между ушами.

– И ты мне тоже нужен, не переживай. Если у нас будет дом и дети, ты будешь их охранять и любить, как мы любим тебя.

– А меня? – дрожит Алеста, теребя кончик косы.

– Люблю тебя, – говорит он главные слова. – Люблю всем сердцем. Давно.

– Тогда у тебя на тысячу тысяч больше поводов выжить, Ренн. Не уноси с собой мою любовь в своём сердце. Потому что я не хочу вечности без тебя.

Он светлеет лицом и целует Алесту в губы. Жадно, нежно, крепко. Проводит пальцами по зардевшимся щекам. Бросает на любимую ещё один взгляд и мчится вперёд, чтобы успеть.

Он не хотел выдавать свою тайну. Но и скрывать больше было не для чего. А если ему суждено умереть сегодня, то пусть Геллан знает и позаботится о матери и сестре. Хотя он и так сделал бы это. Но всё же. Родная кровь сильнее обещаний. А они уже давно не чужие. Впрочем, как и все, кто шагал с ними рядом весь этот долгий бесконечный путь.

И всё же.

– Ты мой брат. Помни об этом, – шепчут его губы, когда он пересекает линию, за которой – только двое. И лишь один выйдет отсюда живым. Ренн знает: Геллан слышит его слова.

Маг нападает первым – кидает сети-заклинания, что выходят из него, как нити безумного паука. Ренн уворачивается. Легко, как в танце. У него преимущество: он молод. У него недостаток: он не так опытен.

– Помёт толстой ослы! – выпад. – Безмозглый гайдан! – выпад.

Воздух искрится и сплетается в тугие толстые вихри. Одна стихия. Единая магия. Это проще и сложнее одновременно.