Как мне с ней нормально общаться, если каждая секунда наедине — одновременная борьба с внутренней сущностью и её ненавистью?

– Мне можно покинуть покои? – догнал меня робкий вопрос.

– Нет, – рыкнул я, поддаваясь порыву животной ипостаси. Но мысль о том, что она окажется без присмотра, одна, выводила из себя. – Лекарь не велел, – исправился. – Тебе нужно набираться сил.

Взглянул на девушку из-за плеча. Она так и сидела, сжавшись, на кровати, и не смотрела на меня. Лишь несколько слезинок соскользнули с её щёк и исчезли в белоснежном шёлке сорочки.

Как вести себя с ней, если я сделал всё, чтобы породить в ней только тёмные чувства? Я не привык к такому отношению. Даже Селестия всегда проявляла ко мне почтение и никогда не перечила. Но и наша симпатия была взаимна, только, кажется, не столь сильна, раз я так быстро забыл о ней. Но Юля не желала моего внимания с самого начала наших странных взаимоотношений. А теперь прямо заявляет о своей ненависти, пересилить которую, кажется, невозможно.

– Вилар, я повсюду тебя ищу, – на моём пути возник Брандан. – Я наконец вскрыл сундук главаря шпионов. Защиты там навешано… – друг нахмурился, приглядываясь ко мне. – Ведьма очнулась? – спросил, резко сменив тон.

– Да, – подтвердил его догадки.

– Странно, я думал, она тебе лицо коготками поправит, – ухмыльнулся он.

– Роста не хватило, – буркнул, взглянув на него с предупреждением.

Эта не та тема, которую я желал бы обсуждать. Хотя было бы много легче, если бы Юля выплеснула эмоции, а не закрылась.

– Как она? – уже серьёзнее спросил он, указывая на дверь моих покоев.

Надеюсь, дела помогут отвлечься. Тем более, допрос главаря мало что дал из-за наложенных на него магических обетов. Мы вошли в комнаты Брандана и сразу направились в кабинет. Двери скрывала сложная сеть защиты, друг серьёзно относился к своей роли и возложенной на него миссии.

– Лекарь говорит, что лишь немного истощена.

– Я про другое.

– Расстроена.

– Знаешь, я думал о вас. И это очень похоже… – он взмахнул рукой, глупо рассмеявшись. – Смотри, ты обращался уже два раза. И без подпитки. А что с резервом сейчас?

– Полон, – свёл брови, прислушиваясь к внутренним ощущениям.

Резерв кипит от переполняющей его энергии. Что не мешает мне желать вновь коснуться золотистого пламени Юли. Не представляю, что должно случиться, чтобы этот голод утих.

– Я понял, к чему ты ведёшь. И сам задумывался не раз, – помотал головой. – Но ведь это невозможно.

– Почему? – горячо возразил он, положив ладонь на моё плечо, чтобы я остановился. – Сколько мы взывали к Драгону, умоляя вернуть нам крылья? И ты получил их назад. Может, это знак, а ваша встреча не случайна? Ведьмы способны стать нашими…

– Лишь фениксы могли составить нам достойную пару.

– Но они погибли, а мы живы и должны двигаться дальше. Ты можешь отрицать, но ваши резервы поют, когда вы рядом. Вас тянет друг к другу. Кто она тебе, если не истинная?

– Глупости, – сразу возразил я, больше отрицая ни слова друга, а то, насколько ценна девушка, которая меня ненавидит.

– Ответь, – Брандан встряхнул меня за плечо, пытливо заглядывая в глаза.

– Кто она? – прикрыл глаза, досконально воспроизводя перед мысленным взором облик Юлии.

Я мог воссоздать её лицо до мельчайших деталей, но к своему стыду не знал, что творится в её голове. Её прошлое, её характер, мечты, вкусы. Я ничего не знал о ней, но иррационально желал обладать. И моим чувствам вторила вторая сущность, но уже собственнически, ревностно.

– Она – сокровище, что я так долго искал, – произнёс, тяжко выдохнув, совсем нелогично ощутив лёгкость от этого признания.

Я ведь борюсь с собой, пытаюсь помнить, кто она. А это неважно. Ведь тогда она говорила правду. Ведьмы ничем не отличаются от людей, как, если задуматься, и драконы, и фениксы. Все мы чего-то желаем, все испытываем боль, душевную, телесную. И если я, действительно, хочу изменить её отношение, должен отбросить прошлые предрассудки и формировать отношения не с принёсшей неприятности ведьмой, а со свободолюбивой девушкой Юлией. А если Брандан прав, и она моя истинная, это важно вдвойне. Но…

– Может, этого ведьмы и добивались тем ритуалом? Знали, что однажды смогут заменить фениксов?

– Кто знает? – хмыкнул Брандан, помрачнев лицом. – В любом случае, это не вина нынешнего поколения ведьм. И не её.

«Но у меня в тюрьме как раз сидит ведьма, которая может что-то знать,» – пришла новая мысль.

– Давай поговорим о делах, – решил перевести тему.

В любом случае вопросы безопасности важнее. Мне нужно помнить, для чего я здесь.

– Да, сундук, – Брандан одарил меня знакомым взглядом, прекрасно понимая, что я ухожу от разговора.