— Теперь я понимаю, откуда в Родерии такая мода, — хмыкнул он.

Я аж подпрыгнул.

— Ты знаешь о Родерии?

Так я назвала страну в одной из своих книг. Которая не имела ничего общего со «Злым небом». Была это легкая и местами пародийная сказка про ведьмочек. Так вот, Родерия была городом, в котором жила главная героиня. А моду там задавали феечки из Гильдии Лучших Модисток…

Но Ренриху-то откуда знать? Он либо читал книгу, как умудрился прочесть «Злое небо», либо…

— Ты там был! — почти обвинила я. Только что пальцем в Ренриха не ткнула.

Ренрих поморщился с досады и покосился на оживившегося филина. Тот хищно приоткрыл второй глаз, но тут же его прикрыл.

Я потащила Ренриха в дом. Нет уж, нет уж, такое я пропустить не могла, просто обязана была расспросить. Тем более что Родерия к Ренриху же отношения не имеет!

— Как ты там оказался? — спросила я. На самом деле, на ответ не особенно надеялась: вполне допускала, что Ренрих сошлется на очередной странный закон, который запрещает ему говорить лишнее. Но мужчина лишь снова поморщился.

— Да спрашивай, теперь без разницы. Я был во многих твоих книгах, — он внезапно неприятно усмехнулся. — В том числе и в тех, которые не стали настоящими мирами.

— Это какие? — насторожилась я.

— Это недописанные! — отрезал мужчина.

Ага… то-то меня мучил вопрос, как Ренрих мог узнать о прологе предыдущего варианта книги, если сам он находился в мире «Злого неба».

— Ты был в том мире, где… ну… — я замялась.

— Был, — не стал отпираться этот самый скрытный в мире персонаж. — Меня там даже узнали. Те, кто остались. По правде сказать, там вообще мало что действует. Но о себе я кое-что узнал. Как, по-твоему, еще я мог тебя найти?

— Не представляю. Ты говорил, что обитатели мира не могут знать об авторе…

— А там и не знают. Я просто искал перемычки между мирами. А ближе всего, понятно, те миры, которые написаны одним автором.

— Ясно, — протянула я, хотя, если честно, особенно мне ничего ясно не было. — Что хоть за перемычки?

— Тонкие слои. Говоря простым языком, — тут в его голосе проскользнули язвительные нотки, — это там, где ты решила упростить себе задачу и слямзила какой-то событийный поворот или, скажем, местность из другой своей книжки.

— Вот оно что… и ничего я не лямзю… лямжу… тьфу ты! В общем, случается иногда у авторов, что они делают похожие описания. Детали какие-нибудь знакомые добавляют. Между прочим, иногда — специально!

— Случается, что персонажа из книги в книгу перекидывают, — закивал Ренрих. — Вот в таких случаях и появляются перемычки.

— Выходит, ты мог путешествовать только между теми мирами, которые получились из моих книг?

— Бывают и случайные соприкосновения. Когда идеи у разных авторов сильно совпадают. Или когда используют одних и тех же персонажей… фольклорных, например. Ну, или попросту списывают.

Я невольно покраснела под его взглядом.

— Эй, я ничего ни у кого не списываю! Даже стараюсь не читать книги, похожие по жанру на ту книгу, которую пишу. Чтобы невольно не перенять что-нибудь.

— Вот оно что, — повторил он мои же слова с таким хитрым видом, будто эти пояснения сами по себе уличали меня в том, что я «не чиста на руку». Вот ведь!..

— И как там, в Родерии? — спросила я.

— Феерично, — хмыкнул Ренрих. — Я бы там жить не смог.

— Почему же? Прекрасно вписался бы в качестве какого-нибудь некроманта или охотника!

— Даже не думай! — кажется, его, наконец, проняло. Я хитро усмехнулась.

— Посмотрим-посмотрим. Ничего не обещаю, история ведь должна быть настоящей. А разве настоящая история учитывает пожелания героев?

Ренрих явно собирался сказать что-то резкое, но почему-то не сказал. Шагнул ко мне, заглядывая в глаза так жадно, будто я ему пообещала невероятное.

— Ты серьезно? — спросил он тихо.

Я почему-то решила, что тоже стоит перейти на шепот. Вдруг филин подслушивает. Вот прямо сейчас сидит перед самой входной дверью, прислонившись к замочной скважине.

— Что? — также тихо спросила я.

— Про историю. Ты пишешь? — и столько бешеной, с трудом скрываемой надежды было в его вопросе, что я невольно поежилась. Ренрих вел себя так, будто от этой злосчастной истории зависела его жизнь.

Наверное, в какой-то мере это действительно было так. Не вечно же ему куковать в этом лесу. С котом, филином и дятлом. Ну и со мной, появляющейся и исчезающей. Наверное, для него я сама была как сказочный персонаж какой-нибудь.

— Я ничего не обещаю, — повторила я.