Безымянный убийца, выглядящий сейчас как жирный торговец Освальдо, завернул на рынок, там оставил свою телегу с товарами, и тут же куда-то направился. Пройдя два квартала, он завернул за угол, а оттуда вышел уже, выглядя как ничем не приметная женщина – ее внешность он украл еще в Голденхэйвене, так что тут ее никто узнать был не должен.

Именно под этой личиной он и прошел несколько кварталов, пока, наконец, не добрался до дома знахаря. Без стука войдя внутрь, он тут же узрел сидящего на деревянном стуле старика, глядящего в пустоту перед собой. Его трость, на которую опирались обе руки, ходила ходуном.

– Кто это там? Вы за помощью? – спрашивает старик, и Мастер молча проходит вперед, останавливается прямо перед старцем.

Невидящие глаза упираются убийце прямо в живот. Недолго думая, он пинает трость – и та отлетает в сторону. Невидящие прежде глаза старика тут же фокусируются на лице незнакомки.

– Хватит притворяться, старый извращенец, - говорит эта незнакомка, и руки старика тут же перестают дрожать.

– Прибыл-таки – говорит знахарь, после чего встает безо всякой трости с завидной для своего возраста ловкостью. Глаза тоже начинают видеть. – Идем. Я уж заждался.

Старик направился к шкафу, который отъезжает в сторону, едва знахарь тянет на себя одну и книг. Спрятанный под книгой рычаг приводит в действие механизм – и потайной вход открывается.

Старик приглашает войти – и убийца ступает на лестницу. Знахарь входит за ним, закрывая за собой дверь.

Лестница ведет в подвал, освещенный прикрепленными к стенам факелами.

Убийца подходит к одной из комнат, где тут же замечает обнаженную девушку, лежащую на кровати и, очевидно, спящую.

– Нет-нет, - говорит старик, - нам не сюда. Нам дальше.

– А тут ты развлекаешься?

– Что ж еще делать, раз застрял тут в теле немощного старика? Слепой, больной… да и в Публичный дом ходить нельзя – репутация, черт возьми. А так – поразвлекался с ней немного, стер память – да и отправил домой.

Убийца идет дальше по коридору.

– Похоть – твой главный грех, колдун.

– Никто из нас не без греха.

Убийца тут же останавливается и оборачивается, глядя на старика весьма недружелюбным взглядом.

– Ну… то есть ты, конечно, безгрешный у нас. Ну или, как минимум, искренне так считаешь.

– Аккуратней, Каго. Я все еще владею твоей душой. Ты недостаточно сделал, чтобы выкупит ее.

– После смерти Спенсера… долг будет выплачен полностью, - отмахивается знахарь.

– До нее еще не скоро.

– Ближе, чем кажется. Мы так и будем стоять? Или пройдем туда, где находится первая составляющая нашего плана?

Нехотя убийца разворачивается обратно – и идет по коридору дальше, упираясь в закрытую деревянную дверь. Подходит – и отворяет ее ключом.

– Кто это?
– раздается их комнаты юношеский голос. – Чего вы от меня хотите? Послушайте! У меня нет денег! И нет семьи, чтобы выплатить за меня деньги! Похищать меня – было бессмысленно!

– Закрой рот, - взмахивает знахарь рукой – и на рот парня надевается неизвестно откуда взявшийся металлический браслет, полностью закрывающий губы и не позволяющий больше вымолвить ни слова. – Как раз то, что ты одинок – и стало ключевым фактором, заставившим меня выбрать именно тебя, мальчишка. Ведь… тебя никто не станет искать.

И знахарь очень жутко смеется, отчего у парня на глазах выступают слезы.

Убийца, все еще выглядящий как девушка, подходит к парню и проводит по его щеке пальцем.

– Он подходит, - говорит убийца. – Более чем. А каков план?

– Сейчас я все тебе расскажу, - говорит знахарь, после чего начинает подробно описывать то, что разрабатывал с тех самых пор, как получил весточку от Ордена Бесшумных.

Слушая план, молодой парень осознал, что в живых его уже не оставят. Иначе не говорили бы об этом при нем.

– Какова вероятность, что это подействует? – спрашивает убийца.

– Процентов… девяносто, - пожимает плечами знахарь. – Все же я не уверен, как именно устроен Кошмар. Возможно, убить его не выйдет… но вот временно деактивировать, отрезав Кошмар от Спенсера – точно получится. По крайней мере, тебе хватит этого времени, чтобы нанести смертельный удар. А без тела… Кошмар вряд ли будет представлять опасность.

Убийца тяжело вздыхает.

– Правда веришь, что кровь кобальда – настолько действенная штука?