— Ладно, напишу письмо Фрэнсис. Скорее всего, она не будет против, — Алисса и сама вдруг засуетилась. Поднялась с места, будто должна была взяться за письмо в ту же секунду. Подошла к столу, где продолжали лежать открытые конверты Фреи, вернулась к комоду, пока не обернулась к подруге. — Может, сходим перекусить?

***

Шел четвертый час её ожидания Джеймса в квартире парней. С каждой минутой стрелка настенных часов, казалось, всё более замедлялась, приближаясь к тому, чтобы вовсе остановить время, в котором Фрея и без того успела потеряться. Она выпила уже пять чашек чая, узнала название каждой книги в доме, прочитала от начала и до конца утреннюю газету.

На улице было темно, хотя когда Фрея только пришла, ещё было достаточно светло. В гостиной играла музыка — лениво крутилась пластинка Фрэнки Лэйна, когда она с Дунканом играла на кухне в бридж. Парень выигрывал уже седьмой раз подряд, когда ей всё было безразлично. Фрея только и делала, что наблюдала за часами и зевала, испытывая немалую усталость и огорчение.

— Ты уже нарисовала рождественские открытки? — спросил парень, отложив после очередного выигрыша карты в сторону. Фрея откинулась на спинку стула, сосредоточив взгляд на пачке сигарет, что, очевидно, принадлежала Джеймсу.

— Совершенно о них забыла, — она покачала головой, прежде чем потереть уставшие глаза. — Вряд ли в этом году у меня будет для этого время.

— Не может быть! Каждый год я жду твоих открыток больше, чем подарков. Можешь мне не верить, но у меня сохранилась самая первая, — Дункан заставил её улыбнуться. — Ты точно должна отправить одну бабушке. Это единственное, чем она довольна на Рождество.

— Ей действительно тяжело угодить, — вздохнула Фрея. Сосредоточиться на предстоящем празднике или коротких воспоминаниях о родне она не могла. Все мысли всецело занимал Джеймс, ожидание которого было все более унизительным. — Пожалуй, мне пора. Я не могу ждать дольше, — устало произнесла, прежде чем подняться с места.

— Может, ещё пятнадцать минут? Обычно, в это время он уже дома, — произнес Дункан, проверив время. Он продолжал оставаться на месте. — Я знаю, чем могу тебя задержать. Оставайся на месте, — он резко подхватился и вышел из комнаты, оставив кузину одну в смущении и неловкости.

Рука невольно потянулась к сигаретам. Фрея вытащила одну и сжала между пальцев, как это делал Джеймс. Получилось совершенно неуклюже, поэтому сигарета выпала из рук в ту же секунду, как Дункан вернулся и недоуменно уставился на неё.

— Хочешь попробовать? — спросил, оставив на столе толстый конверт, с которым вернулся. Фрея неуверенно кивнула в ответ. — Сделай глубокий вдох, когда я буду поджигать.

Она так же неуклюже зажала между указательным и средним пальцем сигарету, поднеся её к приоткрытому рту. Дункан зажег спичку, когда губы Фреи сомкнулись, и она сделала глубокую затяжку, чувствуя, как легкие в ту же секунду наполнились никотиновым ядом. Ей стало вдруг нечем дышать, и девушка тут же раскашлялась, не вынося ни вкуса, ни запаха отравы.

Именно таким был на вкус Джеймс. Его сухие потрескавшиеся губы сохраняли именно этот отвратный вкус, который она вкушала с большим желанием, нежели решилась сделать вторую затяжку. Фрея закрыла глаза и пыталась вообразить его. Нарочно отравляла легкие запахом, что впитался в его кожу, волосы и язык, но легкие отвергали его. Фрея кашляла, согнувшись пополам. В боку неприятно закололо, голова чуть закружилась.

— Полегче, — Дункан стиха рассмеялся, перехватив сигарету между её пальцев. Он и сам сделал несколько быстрых затяжек, прежде чем потушить тлеющий окурок и оставить его в пепельнице. — Джеймс любит крепкие сигареты. Стоило тебе предложить мои. Они немного легче.

— Что это? — спросила Фрея, заняв прежнее место за столом и указав на конверт, что парень принес с собой. На языке сохранился гадкий привкус, и он не был тем самым, что у Джеймса. Более горький и терпкий. Как он мог это терпеть?

— Можешь открыть, — предложил Дункан, набрав в стакан холодной воды для девушки. Она сделала глоток, поблагодарив его кратким «Спасибо».

Открыла конверт и вытащила оттуда фотографии, сделанные во время празднования дня рождения Спенсера. На губах заиграла улыбка, которую Фрея не могла спрятать. Глаза начали слезиться, но она пеняла на растворившийся в воздухе табачный дым, запах которого впитался под кожу.

Рассматривала фото с интересом, испытывая немалое облегчение после прошедших часов бессмысленного ожидания. Фрея даже сумела забыть, что дожидалась Джеймса, пока на глаза не попался снимок их двоих, пойманных врасплох на кухне. Лица были почти не различимы, поскольку были обращены друг к другу в поцелуе, что будоражил память своей скрытностью и страхом быть разоблаченными. Джеймс обнимал её обеими руками, удерживая рядом с собой, чему Фрея не противилась. Он сидел на подоконнике, а она просто стояла рядом. Они были так естественны и просты, что её пробивало на слезы.