Фрея подарила Алиссе одно из своих платьев, что подходило подруге намного больше, чем ей. Красный шифон лучше сочетался с насыщенным каштановым оттенком волос девушки, нежели со светлым, как у Фреи. Платье имело форму песочных часов. Тонкий золотой пояс подчеркивал талию девушки, округлый вырез был достаточно приличным. Платье красиво облегало фигуру Алиссы, что была спрятана доселе под большими свитерами, свободными рубашками, длинными юбками или прямыми брюками. Окинув оценивающим взглядом собственное отражение, Алисса смутилась того, насколько не была похожа на саму себя. Наверное, никогда прежде она не чувствовала себя девушкой в полной мере, как теперь.

Для себя Фрея выбрала не менее красивое платье. Некогда оно принадлежало её матери, половина гардероба которой была сохранена. Отец был слишком сентиментальным для того, чтобы отпустить жену окончательно, смириться с её смертью и найти другую женщину, которая стала бы для Фреи намного лучшей матерью, чем была Ванесса О’Конелл. Вместо этого он отчаянно вцепился в призрачный образ женщины и упрямо держался за него, как за единственный в жизни оплот.

При жизни она носила исключительно дорогие и изысканные платья. В детстве Фрея мечтала примерить однажды хотя бы одно, но когда представилась возможность надеть, она не хотела её упускать. Отец не мог узнать об этом, а мать — тем более. Она выбрала платье из чёрного атласа, отражающего блики света. Пышная юбка до колена и узкий корсет, открывающий вид на округлые плечи и выпирающие из-под кожи ключицы. Юбка расшита вручную золотыми нитями — сложный узор представлял собой созвездие.

— Вау, — Алисса громко вздохнула, стоило Фрее появиться перед ней в платье и прокрутиться со скромной улыбкой. — Выглядишь, как кинозвезда.

Они сделали друг другу простые, но аккуратные прически. Поднятые кверху пушистые волосы Фреи больше не выглядели неопрятно. Шпильки крепко держали их вместе без шанса разбросить пряди по плечам даже во время самого головокружительного танца. С косметикой Рейчел они были осторожны, и час общих усилий всё же помог достичь желаемого результата. Они подвели друг другу глаза и накрасили ресницы, не рискуя разукрашивать губы помадой или переусердствовать с пудрой.

Девушки спустились вниз вместе, готовые к выходу, когда парни терпеливо дожидались, что они завершат тщательные приготовления. Джеймс спрятался за «Рождественской песнью», дочитывая последние страницы, когда Дункан настраивал объектив фотоаппарата, мыча под нос веселую мелодию. Он первым краем глаза заметил сперва Фрею, а затем и Алиссу. Он открыл от изумления рот, но не смог произнести и слова, поэтому молча толкнул друга локтем, и тот недоуменно посмотрел на него, прежде чем проследить за взглядом и заметить девушек.

Джеймс не мог отвести от Фреи завороженного взгляда, пока она медленно приближалась к нему, не в силах сдержать улыбки. Казалось, девушка не могла быть ещё красивее, но в этом платье, с этой прической и незатейливым макияжем она будто не была похожа на саму себя. Джеймс не мог противостоять желанию сбросить с неё платье, распустить волосы, покрыть лицо поцелуями, даже если бы это разрушило магию её внешнего облика, что показался ему притягательно соблазнительным. Было сложно назвать девушку очаровательно милой, когда она оказалась блестяще неподражаема. Он ожидал встретить её красивой, но точно не думал, что красота может выйти за всякие рамки.

Его руки обхватили её лицо, чтобы сходу поцеловать. Джеймс преодолел расстояние быстрее, чем это сделала она. Фрея улыбнулась ему в губы, легонько сжав тонкими пальцами его локти. Щелчок фотоаппарата уже привычно заставил её содрогнуться. Она чуть отклонилась назад, разорвав их поцелуй, чтобы бросить на Дункана раздражённый взгляд, когда тот щелкнул ещё раз.

— Позволишь мне? — спросил Джеймс, протягивая руки к фотоаппарату. — Смелее, — он усмехнулся, когда на лице Дункана была заметна нерешительность. — Вы оба станьте чуть дальше и подвиньтесь вправо. Именно здесь. Идеально, не так ли? — Джеймс обратился к Фрее, которая прикрыла ладонью улыбку. Она кивнула головой, рассмеявшись вслух. — А теперь поднимите вверх головы, — произнес парень и нажал на щелчок, стоило Дункану и Алиссе сделать это. Затем нажал ещё раз, когда они неловко посмотрели друг на друга, когда поняли, что стояли под омелой. А потом ещё раз, когда Дункан неожиданно подался вперед и поцеловал девушку. Джеймс успел вовремя сделать снимок, потому что Алисса не стала медлить, чтобы грубо оттолкнуть парня.

— Кажется, нам пора, — смущенно ответила, обдав подругу ледяным взглядом.

Они не были в ряду первых прибывших, но всё же успели явиться до начала ужина. Джеймс помог Фрее выйти из машины и учтиво взял под руку. Когда они проходили мимо встречавших гостей мистера и миссис Кромфорд, он выставил девушку перед собой, как щит, предупреждая нападение матери, которая должна была не упустить возможности выразить ему свое негодование и на счет того, что он никого не предупредил о возвращении, и того, что сбежал из дома. Вместо высказывания упреков Кларисса Кромфорд смерила сына строгим взглядом, что оказался куда многословней. Последнее чего хотелось Джеймсу после подобного холодного приема, это хотя бы случайно оказаться с матерью наедине.

Фрею женщина встретила не более гостеприимно. Окинула её ледяным взглядом, смерив с ног до головы. Стоило Джеймсу представить девушку, назвать её имя, как мать вовсе будто побледнела. Выдавила слабую улыбку и вяло пожала протянутую тонкую ладонь. Мистер Кромфорд же рассматривал Фрею больше с интересом. На лице застыла обольстительная улыбка, глаза как будто просияли при виде старой хорошей знакомой. Он поцеловал её руку, выдав комплимент, от которого девушка смутилась. Джеймс посмотрел на отца недоуменно, когда тот не бросил даже короткого взгляда в его сторону.