– Привет? – неуверенно переспросил он, закончив осмотр.

– Целительница Александра приветствует вас, уважаемый Понтий. – пришла на помощь Василина.

– А вы..?

– Моё имя Василина.

– Так это о вас все утро судачат девы-прислужницы?

– Наверное… Что говорят?

– Что чудные вы… иноземки… Но знаете много и врачуете умело..

– Это да, – скромно потупилась Потапова, а Вася отвернулась, пряча улыбку.

Вот что значит окружение. Бойкая и раскованная подружка за считанные дни превратилась в скромную благочестивую девицу. Недалек тот миг, когда заядлая атеистка Потапова потянет её, Васю, в храм и начнет усердно молиться Зевсу и его дружной "олимпийской" компании.

Саша о мыслях подружки не подозревала, и мирно беседовала с Понтием, выспрашивая подробности о его самочувствии. Парень оказался милым и приятным в общении, конечно, с некоторыми средневековыми закидонами, но, с другой стороны, разве современные мужчины не бывают такими?

Наши кичатся машинами, а брат легата важно сообщил, что его боевой конь стоит десятка обычных. Васин начальник увлекается охотой, и после каждой вылазки на озеро с удовольствием рассказывает, сколько зарядов потратил на пару уток, да как ловко их подстреливает на лету. Понтий же с жаром объяснял преимущества неведомого девушкам оружия с невыговариваемым названием в условиях ближнего боя перед другими видами вооружения.

Потапова с видимым интересом выслушала речь Понтия, но когда он, обрадовавшись такому благодарному слушателю, принялся за новый рассказ, неловко отговорилась и сбежала на казарменную кухню.

– Узнаю насчёт бульончика для раненого. Тяжёлую пищу ему пока нельзя.

Василина недовольно цокнула языком вслед вероломной подруге, но делать было нечего – назвалась целительницей, значит врачуй.

Она сходила за тазом и водой, достала из своих запасов прокипяченую тряпицу и занялась поджившей раной Понтия.

– Откуда ты, светлая дева? – нарушил повисшую тишину раненый.

Вася подняла голову и встретилась с лукавым изучающим взглядом. Темно-зеленые, совсем как у Флавия глаза, смотрели пристально, на пухлых, четко очерченных губах играла снисходительная улыбка. Он что, заигрывает? Крепкий народ, эти мужики! Ещё из могилы не полностью вылез, а уже глазки строит и белёсые брови домиком складывает.

– Мы с Александрой прибыли в ваш город из Кафы.

– Надеюсь, ради меня? – подмигнул юный последователь Дон Жуана. Или предшественник? С этими перемещениями во времени и запутаться немудрено.

– Вижу тебе значительно лучше, Понтий.

К постели брата подошёл Флавий, щедро раздавая всем присутствующим по грозному предупреждающему взгляду, но, несмотря на это, Василина была уверена – легат за напускной строгостью прячет настоящую радость при виде поправляющегося Понтия.

– Здрав будь, брат мой. – Флавий присел на скамейку у стены и со вздохом вытянул длинные ноги. – Боги благосклонны к тебе, раз забрали со скорбной дороги к Аиду. Как ты себя ощущаешь? Есть ли внутренние силы?

– Славься победами, брат. – Понтий слабо улыбнулся. – Благодарствую за заботу. Мне уже лучше, и силы прибывают. Говорят, я уже возвращался со скорбной дороги, но я не помню. Пелена на разуме..

– Возвращался-возвращался, – подтвердила Саша, брякая подносом с едой для больного о лавку. – И даже руки распускал.

– Куда распускал? – нахмурились разом мужчины и обменялись удивлёнными взглядами.

– Не помнишь? – Потапова подхватила раненого подмышки, рывком приподняла, и, удерживая одной рукой, сунула парню под поясницу тюфячок, набитый травами. – Так нормально?

Парень обалдевшими глазами пялился на деловитую "целительницу" и, похоже, не мог сообразить, что она от него хочет и о чем спрашивает.

– Ты ж меня вчера за зад щипал, пока я тебя водой поила. – Потапова для убедительности хлопнула себя по пятой точке пятидесятого размера, отчего Понтий поперхнулся воздухом, закашлялся и так покраснел, что его пришлось побрызгать водичкой, чтобы немного охладить и привести в чувство.

Флавия вид смущенного брата умилил, и суровое лицо грозного военачальника смягчилось непривычной улыбкой.

– Ох и дева! И на кухне умела, и врачует лучше любого мужа, и словами бьёт, словно Зевс молнии мечет!

Саша изобразила подобие реверанса, чем ещё больше развеселила легата. Отсмеявшись, он поднялся с лавки, подошёл к ложу брата и склонил голову.

– Не сердись на целительницу, Понтий. Умом скорбна дева, но добра и умела в делах.

– Ааа.. – Понтий облегчённо выдохнул, понятливо закивал головой и с сочувствием посмотрел на мрачную Потапову, застывшую с миской бульона в руках.