— Я обещал вам привести дракона и я выполнил своё обещание. Вот тот, кто действительно может спасти этот мир. Вам теперь не нужна полукровка. Отныне Верна должна стать свободной.

Единый восхищённый вздох стал ему ответом. Маги, все как один, опустились на колени перед священным зверем, равнодушно взирающим на них золотисто-красными глазами, похожими на два факела. Пока все были так заняты, я успела оправиться от удивления. Промелькнувшая было мысль о том, что пора бы воспользоваться столь удачным для меня стечением обстоятельств и уйти с глаз долой от магов, чуть запоздала. Впрочем, меня всё ещё держала за руки Авэ, да и Рояна продолжала придерживать за плечо. Обе девушки, как и все, вглядывались в нежданного устрашающего гостя, но не торопились с приветственными поклонами. Вдруг откуда-то рядом со мной появился Рыжий, проскользнув мимо магов, занятых поклонением своей новой святыне. Его дракон почему-то интересовал мало. Парень дёргал меня за рукав, пытаясь что-то сказать. Но я привычно отмахнулась от него вначале, и лишь спустя несколько вдохов настойчивый шепот достиг моего сознания:

— Бежим, Верна, бежим.

Бежать, пусть даже и с Рыжим, я была согласна, даже ползком, даже с завязанными глазами. Но моё промедление оказалось роковым. Момент был упущен. Лордин успел отыскать меня взглядом.

— Прости…Я был уверен, что смогу защитить тебя…Не хотел отпускать с магами одну…Но теперь ты свободна, Верна…

Он говорил тихо, почти шептал. Думаю, все вокруг видели лишь шевеление его губ, не улавливая смысла сказанных им слов. Но я поняла всё, будто научилась читать душу так же, как делала это Синилья.

— Да, теперь я свободна! И от тебя тоже! — забывшись, злобно проорала я, желая развернуться и пойти прочь. Но моё тело, к сожалению, мечтало совсем о другом — присесть, а ещё лучше прилечь. Всё, что могла, это стоять на дрожащих ногах, опираясь на Авэ, и тихо скрипеть зубами, превозмогая боль. Хорошо ещё, что мой собственный огонь присмирел, будто устал, и я его почти не ощущала. Мой вопль привлёк внимание магов, которые тут же гневно на меня зашикали, словно я совершаю возмутительное святотатство, повышая голос в присутствии их священного дракона. Хотя, очень подозреваю, на самом деле они просто боялись, что я раздразню, потревожу утихомирившегося было зверя, и он снова начнёт жечь, крушить всё и всех в округе. Беспокойство магов оказалось ненапрасным. Красный дракон медленно повернул голову в мою сторону, сделал ленивый шаг и распахнул пасть. Я тихо пискнула и зажмурилась в ожидании заслуженной кары за непочтительный шум в его присутствии. Но ни огня, ни какого-либо более-менее внушительного рёва не последовало. Тихое ворчание было, скорее всего, похоже на приветствие. Почувствовала, как кто-то взял меня за руку. Отшатнулась, увидев Лордина совсем рядом. Как скоро он всё же успел спуститься на землю с драконьей шеи и приблизиться. А я и не заметила.

— Не бойся, — шепнул кот. — Он не тронет тебя.

— А я и не боюсь, — соврала, надеюсь, достаточно убедительно.

Где-то глубоко в душе робко теплилась надежда: конечно, не тронет, мы же почти родственники, и должен же, в конце концов, дракон почуять родную кровь. Мою кровь, пропитавшую куртку, зверь явно чуял, но уверенности в том, что он считал её родной, всё же не было. Большие огненные глаза с вертикальными зрачками смотрели на меня спокойно и внимательно, будто чего-то ожидая. Я чувствовала чьё-то нетерпение, смешанное с разочарованием. Эти нахлынувшие на меня эмоции, казались пришедшими извне, так как моими точно не были. Глаза дракона мне что-то смутно напомнили, но гудящая от усталости голова так и не смогла вспомнить что именно. Сообразив, что всё ещё позволяю Лордину держать себя за руку, я резко оттолкнула его, заодно стукнув локтем Авэ, которая по-прежнему стояла за моей спиной. Моя выходка лишила измученное тело опоры, я пошатнулась, явно собираясь упасть. Заклинатель решительно подхватил меня на руки, пробормотав:

— Тебе давно уже пора отдохнуть. Успеешь ещё наброситься на меня с кулаками.

Дракон согласно покачал огромной головой, выказывая полное согласие с ненавистным моим возлюбленным.

— Пусти, — сердито потребовала я из чистого упрямства, тут же обхватывая кота руками за шею и позволяя прижать себя к груди. Он мой вялый протест даже не заметил, обнаружив кровь на куртке.

— Мы чуть не опоздали, — сказал с тихим отчаянием в голосе. — Тебе необходима срочная помощь.

Заклинатель хмуро взглянул на магов, которые тут же опасливо попятились, осторожно поднявшись с колен. Я бы тоже испугалась грозного рёва, которым разразился вдруг дракон, выражающий недовольство моим ранением. Признал, видать, всё-таки во мне сородича, раз так осерчал. От помощи, в общем-то, я бы не отказалась, чувствуя, как начинаю проваливаться во мрак беспамятства. Голова от слабости кружилась всё сильнее, тело мелко дрожало от боли. Из последних сил цеплялась за реальность, не желая показывать свою полную беспомощность, что, хоть и с трудом, удавалось благодаря тёплым объятьям Лордина. Краем глаза заметила, как ко мне робко подошли Синилья с Арутином. Остальные так и не сдвинулись с места. Лишь Лестис порывался встать на ноги, но выглядел он не менее слабым, чем я. Рояна же отошла в сторону, присоединившись к Астамиру, который всё так же стоял у стены, будто стал её частью. Всё это время, с момента, как дракон спустился на землю, магичка не отрывала глаз от заклинателя. В её серых глазах клубился гнев с примесью отчаянного сожаления. Казалось, что в глубине неподвижно застывших зрачков назревает буря, готовая в любой момент выплеснуться наружу и снести с лица земли, уничтожить того, кто причинил столько боли. Лордин же ни разу не взглянул на Рояну, словно её вовсе не существовало. Именно в этот момент я окончательно осознала наше родство с магичкой, понимая и разделяя её боль и гнев.

Не успела я вздохнуть с облегчением в ожидании магического участия, которое вскорости должно было облегчить мои муки, как случилась совсем уж непредвиденная заминка. Откуда ни возьмись, заявились лесовики, разгневано ворча и размахивая руками. Рануг и ещё несколько неизвестных мне хозяев леса грозно потребовали ответа от магов, которых, по их словам, так опрометчиво пустили в свои угодья для временного проживания, «пакуль магию сваю не вернуць».

— Што ж гэта вы, гападары чаравники, бязладдзе задумали! — непривычно громко проворчал Рануг. Лесовики поддержали его гневную отповедь сердитым гулом и хмурыми, а некоторые даже угрожающими взглядами. Были среди них и совсем юные, и пожилые, как Рануг, а также несколько женщин. Одеты все в свои традиционные зелёные костюмы, делающие их незаметными среди листвы. На дракона они глядели с нескрываемым отвращением. Молодая лесовичка, не старше Авэ, такая же белокурая и коротко стриженная, поддержала Рануга, высказавшись визгливым голосом:

— Так мала таго, што мы згодныя были дзеву-змия в лес пусциць, вы ж яшчэ и гэтую звяругу прывалакли! А наш лес, миж иншым, драконавага агню на дух не пераносиць!

— Нядобра — хмуро прогудел низким голосом высокий черноволосый бородач, поблескивая зелёными, словно листья, глазами. — Дрэвы поламали, агнём палите. Нядобра.

Маги растеряно молчали, пожимая плечами. О драконе они, конечно, мечтали, тут уж скрывать было нечего. Но его появление для них стало таким же сюрпризом, как и для рассерженных хозяев леса. Вместе с лесовиками налетел порывистый ветер. Деревья, под стать хозяевам, тоже расшумелись, возмущённо и непонятно, будто также пытаясь о чём-то недовольно бормотать.