— А как же мы? — Оз низко присел в воде, пристально следя за направлением матери.

— Нок, Калем и я будем приманкой для матери. Как только она окажется достаточно далеко от своего детёныша, Селенис воздвигнет водную стену и разделит их. Затем ты перенесёшь Лину к детёнышу, чтобы она смогла приручить его первым, — Кост опустил руку. Он взглядом отыскал Феликса, и что-то похожее на гордость озарило его лицо. — После этого мать подчиниться, чтобы быть со своим ребёнком.

— Сказано-сделано, — Калем, не оглядываясь, прыгнул в тень.

Нок нахмурился.

— Озиас переносит Лину?

Стоя неподвижно, Кост так и не посмотрел ему в глаза.

— Не я делаю предсказания, а Феликс. Это наш лучший шанс на выживание.

Воздух был густым от напряжения. Нок сжал кулаки. Встряхнул их.

— Прекрасно, — он бросил на меня прощальный взгляд, полный таких эмоций, что у меня перехватило дыхание. — Будь осторожна.

Темнота окутала его, и он исчез вслед за Калемом.

Чернильные усики змеились вокруг пальцев Коста. Он смотрел только на тварь.

— Это на самом деле было предсказано.

"Я ненавижу, что ты подходишь".

Моё сердце сильно сжалось. Как бы ему ни было больно видеть нежелание Нока покинуть меня, я знала, что Кост всегда будет поступать правильно по отношению к своей семье. Его верность Круору, безопасность братьев были превыше всего. В конце концов, в его глазах я была просто работой.

— Я знаю.

Взгляд Оза метался между нами. Он нахмурился.

— Я что-то упустил?

— Нет, — Кост закрыл глаза. Открыл их. — Будь осторожен. Мы окажемся по другую сторону очень мощной водной стены. Я не уверен, что наши тени смогут перенести нас через нечто подобное.

Оз кивнул.

— Понимаю.

— И ты тоже, Лина.

А потом тьма поглотила его целиком. У меня заболело горло. Кост. Я хотела бы постигнуть эту вспышку тепла, заботы, чуть глубже. Может быть, я больше не была просто работой. Может быть, то, что дал ему Феликс, сделало своё дело. Может быть… Но убийцы уже взялись за работу, и я не собиралась стать той, кто удерживает нас. Я отогнала свои мысли в сторону.

— Селенис, — я позвала свою тварь, и она заскользила по океанским волнам, покорно ожидая моего приказа. — Когда мать будет достаточно далеко, воздвигни стену. Не причиняй вреда ребёнку.

В ответ она причмокнула губами. Правая лапа погрузилась в кильватер, небольшой водоворот образовался вокруг её пальцев, когда вакуум в её ладони втянул воду. Она вытянула левую лапу, направив её прямо на тварь. Капли текли из дрожащей пустоты, плоть запечатывала отверстие, пока она не использовала всю свою силу.

— И что теперь? — мышцы на шее Оза напряглись, он тем временем издали наблюдал за своими братьями.

— Мы следуем плану Коста, так они не пострадают, — сказала я. Оз вздрогнул, и я мягко положила руку ему на плечо. — Быстрее пострадаю я, чем они. Малыш Лахарок не очень хорошо контролируют свою силу, поскольку он ещё не высечен из камня.

— Я не хочу, чтобы ты пострадала.

— Для этого ты рядом. Чтобы защитить меня.

Я подняла на него глаза и лучезарно улыбнулась, и выражение его лица немного смягчилось. Он глянул поверх меня на Лахарок. Тварь заметила Калема слева от себя, и тепло разлилось по её телу. Калем ухмыльнулся, подбрасывая в руке чёрный клинок. Он бросил нож прямо в её нагрудник, и тот со звоном отскочил на песок у её ног. Из её ноздрей повалил пар, и она, оскалив зубы, медленно придвинулась ближе.

Жар вокруг Лахарок усилился, и песок под её лапами засветился огненно-оранжевым. Липкие тяжи лавы цеплялись за её когти, когда она пошла к Калему. Он отскочил назад, широко раскрыв глаза. Его взгляд был прикован к стеклу, образовавшемуся под её тяжёлой поступью.

Нок швырнул ножи в Лахарок, но они рассыпались у неё под лапами, как сосновые иголки. Но это привлекло её внимание. Повернувшись к нему, забыв о брате, тварь зарычала. Калем и Кост появились снова, каждый из них встал по разные стороны, с лёгкостью паля оружием. Они работали сообща, меняясь местами по мере приближения Лахарок, и сантиметр за сантиметром уводили её от детёныша. Это была долгая игра, но она была единственной, которая могла сработать.

Селенис ждала, рубиновые глаза оценивали расстояние между Лахарок и моими убийцами. Неиспользованная вода капала из её дрожащей пустоты. Крадучись по волнам вместе с Озом, я разглядывала детёныша.

— Почти, — ответила я.

Малыш зевнул и потянулся. Он стоял и смотрел вслед своей матери. Далеко не совсем взрослый, но всё же размером с медведя.

И такой же свирепый. Я нахмурилась. К малышу Лахарока было трудно подобраться. Если они росли в дикой неопасной природе, их магия могла бы привести к способности вызывать обжигающий огонь и сильный жар, так же как и мать. Но до тех пор? Они были эмпатическими метаморфами, восприимчивыми к любому внешнему триггеру, который мог изменить их силу. Они были в постоянном движении, и пока невозможно было понять, к какому типу он относился.