— Это великая лаборатория Серой Академии. — бросил лорд, идя вперёд по мосту. Звук шагов эхом разносился по комплексу. — Здесь мы изучаем другие формы жизни, обитающие в Иритилле… И за его пределами.

Вальдо увлеченно разглядывал копошившихся внизу ученых, и не думавших обращать на чужаков внимание. В некоторых отсеках можно было рассмотреть современное, даже по меркам родного мира юноши, алхимическое оборудование, странные металлические капсулы с человеческий рост, а в некоторых, на огромных каменных столах, лежали тела совсем не похожих на людей существ. Спустившись вниз по винтовой лестнице, в нос юноше ударил сильный запах спирта и химикатов. Из некоторых комнат воняло разлагающимися трупами. Вокруг постоянно сновали угрюмые работники.

Миновав несколько поворотов и поднявшись вверх по узким ступеням, они вошли в огромную комнату, отделённую от основного комплекса стеной из толстого стекла. Сквозь это «окно» можно было рассмотреть почти всю лабораторию. Сама комната была обустроена под личный кабинет с небольшим архивом, заставленная книжными полочками и шкафами с разнообразными колбами, пробирками, свитками и книгами. В некоторых баночках были законсервированы мелкие животные, части тел и органы. У дальней стены кабинета располагалось что-то вроде рабочей зоны с лабораторным креслом и огромным письменным столом, перед которым стоял громила Освальд — третий лорд. Рядом смиренно ожидали приказов пара ученых в серых рясах.

— Здравствуй. — бросил Мастер товарищу.

— Утро доброе, Влад. — лорд оторвался от лежавших на столе свитков. — Я подготовил всё необходимое, можно приступать. — сообщил он, доставая из тумбочки какую-то тетрадку.

— Отлично. Вальдо, сними повязку, садись в кресло и откинь назад голову. Не бойся, больно не будет.

Парень нервно вздохнул, выполняя приказ. Рабочие зафиксировали его голову непонятно откуда появившимися ремешками. Громила небрежно схватил со стола один из свитков и начал внимательно рассматривать потемневший синяк на месте глаза. Он что-то невнятно бормотал, поглядывая на мелкий текст, коим был исписан кусок бумаги. Когда Освальд приложил три пальца к краям раны, Вальдо почувствовал нарастающее жжение. У него перед глазами замерцал мягкий, белый свет. Напухший синяк начал стремительно рассасываться. Порванные веки срослись и расправились, а кожа вокруг глазного отверстия приобрела свой естественный цвет. Лорд сделал пас руками, и пальцем начертил в воздухе несколько странных узоров и геометрических фигур.

— Камень. — скомандовал он. Влад достал из кармана небольшой драгоценный камушек идеально круглой формы.

— Сапфир? Как оригинально. — хмыкнул Освальд.

— Неужто ты ожидал чего-то другого? — второй улыбнулся.

Лорд вставил камень парню в глазницу. Его веки сомкнулись, словно голодный зверь, бесследно проглотив сапфир. Вальдо вновь почувствовал своё лицо, тяжесть и холод камня на месте глаза. Узоры и символы в воздухе сложились в идеальный круг, который постепенно уменьшаясь, отпечатался на коже вокруг глазницы.

— Остался последний штрих… — лорд-целитель говорил как художник, закончивший идеальную картину. Он наложил на глаз бинтовую повязку с едко пахнущей мазью.

— Я снова смогу видеть? — с надеждой спросил Вальдо.

— Недостаток данного метода в скорости роста новых клеток. Понадобятся годы для полного восстановления. Нам остаётся лишь ждать. — ответил третий лорд, вытирая вспотевшие ладони о поднесённое рабочим полотенце. — Но да, во всяком случае, пусть новый глаз и будет отличатся от старого, ты всё равно сможешь видеть.

Влад что-то коротко скомандовал работникам и те направили вспыхнувшие желтым светом ладони на юношу.

— Сиди смирно, они тебя просканируют, это займёт буквально минуту.

После беглого осмотра и недолгого теста рефлексов, у парня взяли пробу крови, затем вкололи в плечо огромный, цельнометаллический шприц с неизвестным содержимым. Вальдо продолжал молча сидеть в кресле. Укол вызывал острую боль, но парень терпел, лишь крепче стиснув зубы. Но как только толстая игла покинула его руку, юношу бросило в жар.

— Что это? — задыхаясь бросил Вальдо. — Что ты мне вколол!? — он дёрнулся в кресле, пытаясь встать, но был крепко прикован к нему появившимися из ниоткуда кожаными ремнями.

Но никто ему не ответил. Рука начала пульсировать болью, из-под кожи словно пробивались растущие с каждым мгновением иглы. Взгляд парня затмила пелена. Его пальцы громко хрустнули, чудовищные когти вырвались наружу, разрывая кожу. Он сжал ладонь, впиваясь ими в кресло. Звуки утихали, сменяясь громким, назойливым гудением. Липкий пот ручьями лился по спине. В глазах начало темнеть и боль постепенно угасла, словно свеча на лёгком ветру…

Он лежал на раскалённых камнях. Лившийся с небес свет был ярче тысяч земных солнц, он словно злая божественная воля, выжигал жизнь на грешной земле. В дрожащем от жара воздухе витал еле заметный, сладковатый запах разложения и старости.

Парень резко сел, жмурясь и протирая ладонями глаза.

— Боже… как неприятно и мерзко! — бросил в пустоту юноша, медленно оглядываясь. Его лицо тут же застыло в недоумении.

Он находился посреди узкой, полуразрушенной улицы, окруженной каркасами давно сгоревших зданий. Земля вокруг него была усыпана пеплом и старыми, выбеленными солнцем костями. Вальдо краем глаза заметил человеческий череп, что всё это время лежал в сантиметре от его руки. По спине пробежал могильный холодок, парень застыл, словно в ожидании, что останки сейчас возьмут и зашевелятся… но те остались неподвижны, как и полагается мертвецам.