— Было бы мне достаточно, мы бы здесь не сидели. — прохладно ответил Мастер. — Хочу услышать твою версию. С подробностями… — уточнил он. — С самого начала.

— С самого начала говоришь?.. — парень тяжело вздохнул, вновь глотнул соку и продолжил. — Ну ладно… Родился и вырос я в этом тоскливом, мрачном городе, который все почему-то называют «Крепость», хотя сюда постоянно проникают всякие твари из-за стен. Жил я без родителей, с дедом и бабкой. Но и та потом скончалась. Сколько себя помню, всегда со мной происходило что-то странное, с самого раннего детства. Раны на мне заживали, как на собаке, да и болел я редко. Не могу описать те ощущения, что постоянно меня преследовали… Люди меня сторонились, учителя в школе относились с презрением… хотя я до сих пор не понимаю, почему? Найти друга — это для меня, что отыскать самородок в навозе… — он с грустью на лице улыбнулся собственной шутке, уплетая безвкусную яичницу. Безвкусную не по тому, что даже такое простое блюдо повар умудрился испоганить, нет. Всё вокруг, в том числе и вкусы резко потеряли для него в красках. — Да и… честно говоря, не особо я пытался завести друзей: мне почему-то всегда казалось, что я не одинок… В одиннадцать лет начали проявляться первые признаки этого «проклятия». — он допил остатки сока. — Первый год всё было не так ужасно. Снились всякие там… бредовые сны, кошмары. Дед говорил, это всё усталость из-за школы… Но потом они начали приходить всё чаще, вплоть до того что я ночами уснуть не мог. Всегда одно и то же. Мне даже наяву всякая чертовщина покоя не давала… В двенадцать я начал рисовать, чтобы выпускать пар… — он вздохнул. — А позже и курить. В школе надо мной часто издевались. С тринадцати лет, когда эта «штука» начала рваться наружу, мне приходилось молча терпеть унижения и побои, чтобы не сорваться. Тёть Тамара сразу поняла, что со мной что-то не так, но не смотря на это, всегда была ко мне добра. Даже когда увидела меня однажды… с превращенной рукой… — Эван с трудом проглотил последний кусок бекона, что горечью обжег его горло. На душе было ужасно тоскливо, а в груди словно образовалась разъедающая душу пустота. — Ты знаешь, что она сделала?.. — спросил юноша. Одинокая слеза скатилась по его щеке. — …Она подошла ко мне… Обняла, и сказала… что всё будет хорошо… А я ведь с ней даже не попрощался… — он вытер намокший глаз и решительно взял себя в руки.

Охотник вытащил из папки прихваченные из комнаты Эвана рисунки, положив перед ним изображение лапы, с длинными когтями-кинжалами.

— Теперь этот разговор окончательно напоминает мне визит к психологу… — раздраженно бросил парень, но был слишком утомлён и разбит чтобы сопротивляться допросу.

— А ты его посещал? — еле заметно улыбнулся охотник.

— Ненавижу… Психологов. — это слово он словно выплюнул. — Учителя в школе настояли, да только что я ему скажу? — раздраженно спросил парень. — «Помогите, я Эдвард, мать его, руки ножницы, и у меня в голове сидит непонятная, злобная тварь». Вызвать эту штуку я могу, да только под контроль взять не особо получается…

— Выходит, убивал ты не по собственной воле? — недоверчиво спросил черный.

— Не знаю! — почти крикнул парень, пялясь в пустую тарелку. — Не помню…

«А может просто помнить не хочу…» — промелькнула в его голове предательская мысль.

— Что же… — скорее всего Мастер ему не поверил, хоть виду и не подал. — Во всяком случае, ты сумел продержатся аж три с лишним года. Впечатляет. — говорил он без сарказма, выкладывая на стол остальные рисунки. — Но рано, или поздно ты бы всё равно не сдержался… Тебе повезло, что это случилось именно сейчас.

— Хочешь сказать, мне повезло встретить не нормального охотника, а тебя? — недовольно спросил Эван. — Мне бы повезло, не родись я с чертовым проклятием! — тихо прошипел он, чувствуя, как грусть сменяется жгучей злобой, но и та почти сразу угасла.

— Я предпочитаю название «талант». — черный был серьёзен. — Или на крайний случай… «Особенность».

«Он что, издевается надо мной!? Какой к чёрту талант?» — скривился парень, но Мастер не обратил на его реакцию и капли внимания.

— Этот, так называемый «талант» погубил мою жизнь… Да что ты вообще можешь об этом знать!? — вновь повысил голос Эван. Но сил спорить с полоумным охотником у него не было, или кем бы этот чудак ни был.

— Монета всегда имеет две стороны. — черный поднял вверх указательный палец, увлечённо читая нотации. — Благословение тоже может обратиться проклятием, как и наоборот. Нужно лишь суметь повернуть его в правильное русло.

— Как скажешь. — отмахнулся парень, заметив как хозяин заведения вышел из кухни, положив на барную стойку несколько пачек сигарет. Видимо в ожидании оплаты.

— Не было ещё чего-то странного? — вернулся к главному черноволосый.

— Зависит от того, что ты понимаешь под словом «странный»… — вздохнул Эван. — Бывало кожа странными пятнами покрывалась, серыми, иногда ярко красными, но они очень быстро проходили. Бывало… — он резко замолчал. Взгляд его наполнился сомнением. — Глупость это, но бывало в зеркале чужое лицо видел… Смотрел на собственное отражение, вертел головой и так, и эдак… но это словно был не я, черты другие.

— Возможно, это лишь последствие эмоционального напряжения, или обычное психическое расстройство. — неуверенно заметил Мастер.

— Может быть. — пожал плечами парень. — Мне уже как-то все равно… Но ещё дед мне говорил: «взгляд у тебя чужой, звериный, как у пса одичавшего». Он-то думал, это ему по старости мерещится, да только не ему одному.

— И так… — охотник сложил все бумаги обратно в папку. — Пожалуй, я узнал всё что хотел.

— И что теперь? Может хоть скажешь наконец, кто ты такой, и зачем мне помог? — устало спросил парень. — Без обид, но на альтруиста ты не похож.

— Не торопи события. — улыбнулся Мастер. — Всему своё время…

— Ну хоть имя своё назови…

— Что же… Подчинённые и союзники зовут меня «Мастер». Имя мне Влад, и так зовут меня мои друзья. — что-то в таинственном чудаке изменилось. Он встал со стула и протянул руку парню. Тот сомневался лишь мгновение, прежде чем пожать ладонь в кожаной перчатке. — Раз не желаешь зваться данным тебе именем, я буду называть тебя Вальдо. На моём языке это производное от выражения va`dаrе-Valj — черная кровь…

«Вальдо? Va…dаrе…valj? Что за странный язык? Откуда он вообще родом?»