То место, где раньше возвышался холм, на котором и стояла башня, сейчас выглядело как кратер, заваленный разным мусором вперемешку с битым камнем. На несколько сотен шагов вокруг того места, куда пришелся последний удар Вильгельма Звездочета, не было ничего кроме опустошенного взрывом пространства. Затем начиналась полоса поваленных ударной волной деревьев, что, словно повинуясь сокрушительному потоку ветра, исходившего из центра площадки, в один миг попадали на землю. Сейчас высохшие стволы деревьев все еще несли на себе след веков былой мощи и здоровья.

Остановившись на мгновение, я перевел дыхание и убедился, что двигаюсь в правильном направлении. Искра ключа давно превратилась яркий пылающий образ чего-то смутно знакомого. Источник свечения находился прямо в центре кратера, пробиваясь на земную поверхность из недр земли.

Ковыляя к своей цели, я перебирался через куски битого местами оплавленного камня, стараясь представить мощь заклятья, способного обратить холм, башню и окрестный лес в то, что сейчас открывалось моему взору. За моей спиной, послышался треск падавших деревьев, сокрушенных напором обезумевшего от двух поражений чудовища. Тварь неслась за мной, стараясь наверстать потерянное время и утолить свою жажду крови и мести. Я чувствовал, как Буба из последних сил оберегавший мой разум от ненависти, воплощенной в мерзком колдовстве, отдает мне остатки своих сил.

— Потерпи, дружок… Осталось совсем немного… Прибереги крупинку своего пламени напоследок. — Буба почувствовал мои мысли и немного успокоился. Он был на пределе, искра демона внутри печати сейчас светилась маленьким тусклым огоньком, и я не мог сейчас ничем помочь ему.

Я добрался до того места, где все эти годы покоился ключ от башни, одновременно с появлением твари. Рухнув на колени, я дрожащими руками достал жезл архитектора. Мои губы, словно повинуясь чужой воле, прошептали незнакомую формулу. Жезл засветился одновременно со звуком сокрушительного столкновения там… за моей спиной. Повернул молоток лопаткой вперед, я начал выгребать каменную породу, стараясь не отвлекаться на звуки закипевшей схватки. Тот, кто сейчас принимал на себя ярость твари, мог прикончить меня не один раз и сейчас мне оставалось только доверить ему свою жизнь и судьбу.

Не знаю, сколько времени прошло до того момента, пока навершие жезла не соприкоснулось с тем, что я искал, оповестив меня тихим, металлическим звоном. Откидав размягченный магией жезла камень в стороны, я обеими руками ухватился за металлический предмет, торчавший со дна ямы и излучавший тот самый свет. Круглый набалдашник с гравировкой октаграммы первостихий с явно выраженным пиком хаоса удобно лег в мои руки. За моей спиной не стихали звуки яростной схватки. Чудовище ревело с каждым мигом ощущая приближение смерти. Я, уперевшись ногами в дно ямы с усилием потянул ключ на себя, чувствуя торжество демона и поток силы, исходивший от единственной вещи, что осталась мне от деда.

Трость, скованная Вильгельмом Звездочетом еще в молодости, с глухим гулом покидала каменный оковы, что сдерживали и скрывали ее последние годы. Она оказалась на удивление тяжелой, словно в моих руках оказался не тонкий цилиндр, примерно по пояс взрослому человеку, а нечто гораздо массивнее и тяжелее.

— "Заверши ритуал, Бальтазар Крюгер, внук моего хозяина! И ключ подчинится тебе…"

Я выхватил верный коготь, и обернувшись окинул взглядом то место, где окончили свое существование в материальном мире моя мать, привязанная к жертвенному алтарю сектантов и дед, сокрушивший ее убийц, своим последним заклятьем.

Сейчас в кратере сражались двое. Великий осквернитель, чудовищный ящер, сотворенный Хромцом, с единственной целью, уничтожить меня и лесной витязь, облачённый в доспехи стража. Я сразу узнал Охотника. Он выглядел так же, как и в моем видении, что показал мне хранитель памяти. Такой же зачарованный доспех из коры, что с легкостью выдерживал потоки кислотного дыхания, с удивительной скоростью восстанавливая любые повреждения. То же копье в руках, словно ожившая ветвь самого Сердца Леса, вставшая в эту ночь на мою защиту.

Вспыхнули стигмы хаоса, озаряя коготь багровым сиянием, в то же мгновение слившимся с сиянием ключа. Лезвие кинжала рассекло кожу на моей левой ладони. На камни упали первые капли крови. Глубоко вздохнув, я с силой сжал окровавленной рукой рукоять трости, и повторяя за голосом Эзры, закончил ритуал.

— Я! Бальтазар Крюгер, последний и единственный наследник рода Картала, силой своей крови, принимаю наследие моих предков!

Трость словно потеряв в массе, тут же удобно легла в мою руку, отныне и впредь став неотъемлемой частью меня. Пришло время окончательно разобраться с врагом, что преследовал меня все эти годы.

Перехватив трость двумя руками, я воззвал к великой стихии перемен, прося ее о помощи и покровительстве. Последняя искра пламени, заботливо сохраненная Бубой окутала трость. Под моими ногами в тот же миг вспыхнула восьмиконечная звезда, наконечник трости засветился, покрываясь белыми отблесками безумно горячего пламени. Я словно пику воткнул трость в ткань реальности и через мгновение, словно вспарывая ножом старый мешок с солью, потянул трость вверх.

Рваный пылающий шрам, оставляемый наконечником ключа, излучал поток багрового пламени, уже виденного мною в видениях. Стремительный силуэт Охотника отпрянул от туши монстра освобождая место для того, кто в этот миг взирал на ящера с той стороны разлома.