— Хочешь пить? — достаю маленькую бутылку Evian из сумки, потому что меня на самом деле пугает его состояние. Рид как будто того и гляди отключится. Он очень бледный, и его явно знобит, хотя лоб был холоден как лёд.

Какое-то время, не мигая, смотрит на бутылку.

— Сука, вода, — переводит взгляд на Ванессу, и я замечаю, как сильно он стискивает зубы, прожигая девчонку яростным взглядом. — Я попросил воды. И ты принесла мне её, верно? Что там было?

— Ты что… — широко распахивает глаза.

— Смею предположить, — вмешиваюсь я. Подхожу ближе, равняясь с ней. — Клофелин или что-то подобное? Ты ведь сама говорила, что периодически пользуешься теми препаратами, которые выписывал доктор. Только, похоже, с лошадиной дозой ты всё же переборщила.

— ЗАТКНИСЬ!

— Дай подумать… Напоила. Раздела. Разделась. Легла рядом. И фото на память даже наверняка сделала.

Брукс переводит ошалелый взгляд с меня на сестру Исайи. Как будто отказывается верить в то, что я говорю.

— Ты к тому же знала, что я приду к Дамьену утром, увижу гелентваген, может, даже начну искать вас, — внезапное озарение расставляет всё по местам. — Знаешь, как по мне, пасть ниже просто некуда, Ванесса!

— ЗАКРОЙ СВОЙ РОТ, ТУПАЯ СУКА! Я делилась с тобой! Доверяла! Ты знала, что я люблю его! Ты… Ты… — хрипит она, часто дыша. — Ты спала с ними обоими, обманывала моего брата! Мерзкая канадская шлюха!

— Следи за языком! — кажется Рид собирается что-то сделать, но я… оказываюсь в разы быстрее.

Крепкая звонкая пощёчина выходит настолько отменной, что Ванесса едва не падает на выложенную камнем дорожку. Отшатывается по инерции. Прижимает ладонь к покрасневшей, опухшей щеке и затравленно на меня смотрит.

Какое-то время здесь в саду абсолютно тихо. Я качаю головой и ухожу, оставляя их вдвоём.

Говорят, что в борьбе за любовь все средства хороши. Серьёзно? А как же тогда уважение к себе? Мораль? Понятие чести и совести? Неужели этот её поступок стоил того, чтобы навсегда потерять доверие. Доверие парня, которого, как она утверждает, любила все эти годы…

********

Самолёт приземляется в аэропорту «Такома» чётко по графику. На часах 17:00 и я разглядываю Сиэтл из окна такси.

Сиэтл — крупнейший город на северо-западе США и в штате Вашингтон. Про Сиэтл говорят с придыханием и восхищением, ведь этот город считается поистине одним из самых лучших в Штатах. Так чем же он так знаменит?

Сиэтл стал для многих бизнесменов местом воплощения их американской мечты. До существования Кремниевой Долины здесь появились крупные компании, с которыми у многих теперь ассоциируются Соединённые Штаты. Прежде всего, это аэрокосмический гигант Boeing. Кстати, база авиакомпании Alaska Airlines, на которую трудится Онил, тоже находится тут.

Здесь же в Сиэтле когда-то родились основатели компании Microsoft: Билл Гейтс и Пол Аллен. А ещё именно в Стэтле была основана всем известная компания Amazon и сеть кофеен Starbucks. Помимо прочего, город подарил миру солиста группы Nirvana, Курта Кобейна, и величайшего гитариста всех времён Джимми Хендрикса.

В целом, Сиэтл — деловой город с запахом кофе, зелени и дождей. Пристанище интеллектуалов и гламурных четвероногих. Мне нравится этот город. Но переезжать сюда я не хочу.

Машина уже долго стоит в пробке и я, расплатившись с водителем, решаю пройтись по Даунтауну пешком. Спустя пятнадцать минут, вооружённая навигатором, добираюсь до нужного Бизнес-центра.

Стою какое-то время, собираясь с мыслями, и, наконец, позволяю себе сделать это — снять с пальца фамильное кольцо семейства Ричи. Кольцо, которое оказалось для меня непосильной ношей…

Толстый япошка, чья голова-бильярдный шар блестит от пота, противно ухмыляется.

Урод. Пытается на меня давить. Угрожает поглощением компании Ричи Энтерпрайз. Жуть как хочется продемонстрировать ему средний палец. Это был бы отличный жест в ответ на его предложение, но увы, приходится пожать ему руку и через силу улыбнуться, а уже в спину мысленно послать вдогонку меч.

Когда за делегацией этих недоделанных самураев, наконец, закрывается дверь, я стягиваю с себя галстук-удавку и расстёгиваю рубашку на пару пуговиц. Не продохнуть на этой неделе. То и дело появляются желающие заклевать нового босса, то есть меня.

Окидываю усталым взглядом заваленный папками и бумагами стол. Как-то незаметно для себя я превратился в заядлого трудоголика. Вот это поворот. Исайя Ричи, который никогда и ни к чему не стремился, вдруг зажёгся идеей стать в чём-то первым. Стать достойным преемником своего отца.