Было бы дико несправедливым лишиться такого близкого человека. Как бы странно не звучало, Шепс — стал для меня самым дорогим и удобным…

Правда, примерно в том же ключе, я уже думала о Рэйвене, пока жестко в нём не разочаровалась.

Но, в отличие от Сэма, Шепс за мной ухаживал. Был дико мил, внимателен. Насколько это было возможно, тактичен. Так что, да — никто и никогда ко мне не проявлял столько теплоты и участия. 

А это не могло не подкупать.

Даже несмотря на то, что прекрасно знала — что из себя представляет его проклятая суть двуликого. Я себя этим и останавливала: давала мысленную затрещину — Грознич смертельно опасен! Вот и не бросалась к нему в объятия, как того жаждала день ото дня всё больше.

Да и как можно отталкивать человека, который так заботился? 

— Ты прости, я… — вошла в комнату, но меня перебил Грознич:

— Ладно, — непривычно мялся Шепс у двери, даже не пожелав войти. — Отдыхай, мне пора! — неопределённо качнул головой, по-прежнему блуждая взглядом, а на меня не смотря. — В столовую не ходи! Пока… — зачем-то добавил. — Несколько дней — точно! Либо я принесу, либо… — умолк, отступая, словно я прокажённая. — Тебе принесут, — сбивчиво вторил и… всё… я упустила миг, когда он… растворился в воздухе. Всего лишь моргнула… Даже холодом повеяло.

Сердце в удивлении пробило тревожный удар.

— Шепс? — озадаченно брякнула, на и без того слабых ногах подступая к двери и выглядывая. — Ты где? — бегло-рассеянным взглядом обшарила полумрачный коридор жилого крыла и, убедившись — моего приятеля нет, опустошённо захлопнула зверь. — Странный…

Но, клёвая способность. Взял — и растворился в воздухе. Хоп — и материализовался, где пожелал… ну, или как у них там получается?! Хм. Прищурилась. 

— Ты тут? — шальная мысль вынудила и комнату осмотреть, нет ли тут кого-то? 

Но в помещении было тихо, глухо и одиноко!

Тяжко вздохнув, меня хватило на то, чтобы упасть на постель…

Грознич не обманул — он был настолько мил, что даже пару раз сам приносил еды. Пока нехотя жевала, терпеливо ждал…

Я пыталась из него выудить хоть какие-то подробности, что делают, интересно ли там… но он буднично пожимал плечами:

— Нормально… работаем… разгребаем… не ругаемся…

Мда, рассказчик из него — никакой!

Эх, мой супер… нереально крутой и идеальный парень!

Моя симпатия и привязанность к нему, кажется, разрастались всё сильнее…

Особенно, я поняла, что скучаю по нему, когда вместо Шепса завтрак принесла Изэлла:

— Подъём, — кисло брякнула она, с грохотом поставив поднос на стол. — Просили передать! — добавила ледяным тоном. 

— А Грознич?.. — невнятно пробормотала я. — Он… не смог? — почему-то на душе скребли кошки. 

— Нет! Занят! — отрезала соседка и демонстративно от меня отвернулась.

Я себя ощутила брошенной, вновь никому не нужной…

Даже не захотела вылезать из постели. 

От тоски уткнулась лицом в подушку и… живот болел жутко. 

И, несколькими минутами погодя, когда всё же заставила себя пройтись до уборной, поняла причину «зверства» Грознича и даже Крома. У меня начались женские дела! 

Отсюда недомогание: ломота в теле, боль в голове, тошнота, головокружение и великая апатия...

Чёрт!

Как всё вовремя!

Весь день провалялась, так и не открыв книжку. 

Да какое там?! 

Спала, как убитая, и если бы не соседка, которая ко мне относилась как бревну, которое можно и попинать, я бы совсем захандрила, а так — спасибо, не дала себя жалеть больше, чем уже…

Несмотря на холодность, Изэлла еду приносила исправно: завтрак, обед и ужин. Как бы тоскливо не было, сон, питание и отдых, и правда, делали своё дело — мне становилось лучше. Не то, чтобы я уже была готова на подвиг вновь «умирать», по крайне мере, появилось желание открыть книгу.

Листала её с благоговейным восхищением и страхом, не дай бог порвать или испачкать… Нет, она не древняя — ведь текст напечатан в типографии… Но, всё равно, боялась представить, сколько могло такое стоить?! И ещё больше — как мне это дал ректор, зная о редкости и стоимости данного экземпляра?

Не уверена, что в ней была заключена какая-то сверх информация, тогда бы, уж, точно, и глянуть на неё не позволил. Кто я такая?! 

Но, даже то, что она старая — уже на любом рынке в мире людей за неё бы отдали состояние… если даже не убивали!

Картинки казались нарисованными… именно нарисованными! Очень интересные, не яркие, не сочные, как в современных книгах и журналах, а мрачные, штрихованные… 

Порой приходилось всматриваться, чтобы понять, что тут такое… А когда я глазами зацепилась за текст, мягко сказать, озадачилась — интуитивно его понимала, но не сказала бы, что читала свободно и без затыков. Это был какой-то диалект, что ли...