Поэтому вечерний вызов в его личный кабинет стал для леди-наследницы сюрпризом – и весьма неприятным.

– Инерис, как твой отец и господин я принял серьезное решение и надеюсь, что ты для разнообразия удержишься от проявления своего вздорного характера.

Это начало вышло настолько зловещим, что Инерис, охваченная до крайности плохим предчувствием, даже не нашлась, что ответить. Она молча ждала продолжения, глядя на отца.

– Я не желаю более подвергать тебя риску, – тоном, который исключал даже возможность возразить, заявил князь. – Речь идет о твоей последней выходке, собственно, и вынудившей меня принять это решение. Хорошо, что твое безрассудство увенчалось успехом. Но это южане! Тебя ведь могли убить! Ты понимаешь, как рисковала? Понимаешь, насколько тебе повезло? О чем ты вообще думала, выходя навстречу к великому лорду?!

Что? Отец все-таки сердится? Из-за того, что она решилась встретиться с Натором? Не то чтобы это было совсем уж непредсказуемо… Но почему он завел этот разговор здесь и сейчас? Раньше ему ничто не мешало распекать ее при советниках…

Даже это почему-то показалось ей дурным знаком. Что-то подсказывало: советники бы наверняка отступили от своих правил и вступились за нее… Но такого шанса им не представится.

– Я думала прежде всего о том, что демоны опасны для наших людей и с ними необходимо как можно быстрее договориться, отец мой и господин! Как и о том, что, если со мной что-то случится, у вас еще двое наследников. И о том, что при мне отравленный кинжал и браслет с парализующим эликсиром. Не говоря уже об эскорте из наших лучших воинов! Что я сделала не так, отец? Я же не могла проигнорировать этот вызов, вдруг демоны, обозлившись, отправились бы громить наши города и деревни?.. И вы сами перед отъездом сказали, что готовы выслушать их предложения… Я лишь взяла пример с вас!

Жалкое бормотание, которое, разумеется, не могло произвести впечатление на сурового правителя…

Князь с силой потер виски и снова нахмурился. А затем посмотрел на нее – тяжелым, жестким взглядом, в котором не было ни капли тепла.

– Снова перечишь! Тебе надлежало смиренно выслушать мои замечания и заверить меня в том, что больше мне не придется прибегать к подобным увещеваниям… – Взгляд серых глаз заледенел. – Мне надоели твое безрассудство и своеволие, – жестко произнес правитель. – До конца кризиса я желаю, чтобы ты оставалась в обители, построенной твоей матерью для почитающих Фотию. Смирение и монашеская жизнь пойдут тебе на пользу и, возможно, впредь ты будешь своевременно вспоминать о том, что даже у полномочий моей преемницы есть свои границы!

Инерис пошатнулась, оглушенная этой новостью, неверяще уставилась на отца, но тот был совершенно серьезен и мрачно взирал на нее.

– Благодатную?! Но это же… несколько дней пути… К скалам на границе с Йерихо! Там ведь тоже может быть опасно…

– Тебя сопроводят наши лучшие воины, – с сарказмом произнес князь, вернув ей ее собственные слова. – На сей раз я лично подобрал эскорт, чтобы не было никаких сюрпризов. А заодно они проследят, чтобы ты по дороге не ввязалась в очередную авантюру и не подвергла свою жизнь опасности. Я гляжу, запирать тебя в покоях уже бессмысленно… возможно, этот урок ты усвоишь лучше. Когда все устаканится, я пошлю за тобой.

Инерис похолодела. Отсылать ее… вот так…

– Но… чем я вызвала ваш гнев, отец?! Вы ведь тоже заключили соглашение с демонами! Вам не по нраву условия, которые я предложила делегату южан? Но лорд Натор Ад’Сехти дал мне все гарантии… я предоставила все документы лорду Рагору – или вам их не передали?

– Передали, – кивнул князь, и не собираясь смягчаться. – Но ты должна была не отправляться на эту встречу, чтобы договориться с демонами, а вежливым письмом объяснить великому лорду ситуацию и сразу послать ко мне гонца! Отправить послание через местного мага. Ментальное сообщение, в конце концов! Почему о твоем самоуправстве я узнал лишь по факту?! Пока еще я правитель Нариме, Инерис, а не ты, и я хочу, чтобы ты об этом наконец вспомнила – поразмыслив о своем поведении в тишине и одиночестве!

Его не получится переубедить или разжалобить, вдруг с ужасом поняла Инерис. Перед ней словно стоял совершенно чужой человек. Он действительно принял решение – и приложит все силы к его исполнению, не как отец, а как правитель… И не собирается к ней прислушиваться – да что там, к ней! Вряд ли он готов прислушаться к кому бы то ни было! Ее, наследницу, преемницу, чьи действия одобрили и военные, и советники, попросту выбрасывают вон, как глупую женщину, которая слишком много на себя взяла…

Больно кольнула неуверенность, когда она вспомнила собственные сомнения на этот счет. Именно этого она и опасалась, просто не думала, что гнев князя окажется таким сильным…

– Но, отец… – все-таки рискнула попытаться возразить она, еще не понимая толком, что хочет сказать.

– Никаких но! – вспылил вдруг князь. – С меня достаточно! Даю тебе четыре часа на завершение наиболее важных дел и подготовку, выдвигаетесь в путь сразу после заката! На полпути тебя встретят и все объяснят касательно характера дальнейших передвижений. В пути изволь слушаться опытных офицеров и солдат, если тебе дорога жизнь – сама отметила, там может быть небезопасно. Распоряжение уже подписано, грамоты выписаны, в обители предупреждены о том, что им будет оказана честь в виде внепланового визита леди-наследницы. Я все сказал. Свободна!

В таких же серых, как у самого князя глазах, блеснула было влага, затем ее сменила сверкнувшая молния гнева.

Отец и господин принял решение. И оспаривать его бессмысленно.

Инерис не оставалось ничего другого, кроме как стиснуть руки в кулаки, безжалостно комкая подол платья, по-военному коротко поклониться, сцепив зубы, и выйти вон.

Пока вновь не навернулись слезы.

***

Этот разговор дался ему тяжелее, чем он ожидал.

Князь, тяжело дыша, опустился в свое кресло, чувствуя себя форменной развалиной, хотя совсем недавно махал мечом на границе, не чувствуя его веса. Не в реальной схватке, конечно, а в ходе общей тренировки…