– Заучка, – пробормотала Инерис.

– Сказала леди, которая каждый день своими вопросами доводила до истерики князя Ратри и пятерых нанятых для нее учителей. Лучших в княжестве, между прочим. Надевайте, – и он нахлобучил ей на нос очки, небрежно зацепив дужки за уши.

Пальцы коснулись волос, аккуратных розовых раковин, щек… Вроде мимолетно, вроде даже без прямого контакта – перчатки-то никуда не делись… Но каждое прикосновение Инерис ощутила со странной остротой.

Затем Кэллиэн зубами стащил перчатку с одной руки и дотронулся до оправы.

– Закройте глаза и не двигайтесь, – коротко попросил он и выдохнул какое-то заклинание.

Инерис открыла глаза и поняла, что странная субстанция, которую он нанес на стекла, застыла на них ровной прозрачной пленкой.

– Зелье быстро испаряется, поэтому тянуть не будем, – произнес он, повторив те же манипуляции со второй парой очков. – В моей лаборатории посторонних запахов нет, поэтому вы пока ничего не видите. Смотрите, что будет дальше.

Кэллиэн двинулся к миске с фруктами и взял апельсин, а затем ловко его разрезал надвое.

Инерис невольно охнула, глядя во все глаза.

Едва нож прорезал кожицу, в воздух фонтаном взметнулась золотистая дымка – яркая, насыщенная, состоящая из мириад мельчайших капелек и крохотных точек. Она молниеносно превратилась в облако, утратив яркость, а затем золотистой пеленой расползлась по комнате – так быстро, что она не успела даже уследить за образовывавшимися и мгновенно сменявшимися в воздухе золотистыми фигурами. Удар сердца – и она стоит в золотом облаке. Делает осторожный вдох… так странно дышать этим оранжевым воздухом… Свежий запах сочного, вкусного апельсина наполнил ноздри, и у нее невольно слюнки побежали.

– Красиво… потрясающе красиво, – выдохнула она, следя за тем, как потоки воздуха подхватывают и тащат за собой шлейф аромата.

– О, да. А теперь подойдите к цветам. Это тоже интересно.

Инерис послушно двинулась к другому краю стола, перевела взгляд на розу и лилию, лежавшие там, и забыла обо всем на свете.

От розы полукругом расходился темно-красный ореол, смешиваясь сейчас с золотой дымкой. Словно мельчайший порошок распылили в воздухе, но он был таким невесомым, что не оседал на землю. Запах лилии оказался ярко-желтым. И сейчас три волны запаха причудливо смешивались друг с другом, создавая потрясающие узоры…

– Фиалки смотрятся скромнее, – подал голос Кэллиэн.

Предсказуемо нежно-сиреневое сияние повисло над цветочками. Но оно было недостаточно интенсивным, чтобы сохранять силу, и рассеивалось в воздухе, становясь почти незаметным.

– Опыты показали, что запах, имея цвет, при этом не обладает каким-то общим для всех фруктов или цветов показателем. Он может принимать самые разные оттенки. Скажем, если мы разрежем еще пару апельсинов, они могут оказаться темнее, светлее, ярче… И так до бесконечности, – что он и продемонстрировал, взяв еще один фрукт.

– Потрясающе. Необычайно, удивительно и завораживающе. Хочется стоять на месте, наблюдать и поражаться.

Она перевела взгляд на Кэллиэна – и удивилась. Вокруг него мерцала легкая темно-синяя дымка. Это что – тот самый аромат, который она почувствовала на камзоле? Какое-то средство для стирки, что ли?

Хотя нет, лицо тоже…

Но спрашивать после предыдущей отповеди не хотелось. Вдруг ответ на этот вопрос ей тоже не хочется знать?

– А почему вы заинтересовались этим аспектом?

Он молчал, глядя на нее непроницаемыми синими глазами за стеклами очков.

– Давайте скажем так, я раньше изучал разные аспекты и возможности тела. И продолжаю делать это сейчас – из любопытства раздвигая границы возможного.

Воцарилась тишина. В свете предыдущего заявления про темную магию эта фраза прозвучала зловеще.

Инерис медленно сняла очки, подняла на Кэллиэна взгляд и тихо спросила:

– Отец поручил вам заняться магическим бланком для князя Солтейна не просто так, да? Те условия, которые вы туда впишете… Это один из тех вопросов, которые мне лучше не задавать?

Кэллиэн отвернулся. Медленно положил свои очки на стол. Оперся на него руками и, опустив голову, произнес:

– Инерис, простите. Я должен был понять, что многое изменилось. Что вы теперь придаете значение тем вещам, которые ускользали от вас раньше. Я должен был понять, что развлечь вас, как раньше, у меня уже не получится. Простите, в следующий раз, помогая вам сбежать, я просто наложу на вас заклятье маскировки и оставлю вас в саду или оранжерее. Я не самый подходящий спутник для молодой леди.