Он не сдержал улыбки, глядя в ее лицо. Инерис его не видела – ясно по широко раскрытым глазам с предельно расширенным зрачком. Но он ее видел отчетливо. Какая двойственность…

И осторожно сжал ее ладошку.

Девушка подняла голову, щурясь, стараясь разглядеть его лицо. Она даже не знала, что он ближе, чем было бы благоразумно и чем требовали приличия. Совсем рядом. И от этого что-то странное шевельнулось в душе. Не ярость, не страсть, не чернильная магия… Что-то непривычно теплое… Он смотрел на ее лицо, на чуть нахмуренные брови, легонько подрагивающие губы и не мог отвести взгляд. Чуть поблескивали хорошо знакомые серые глаза, хотя в темноте их цвет потерялся.

При желании он мог бы легко склониться еще ниже… Но маг чуть подался назад. Это ни к чему.

– Закройте глаза… – мягко произнес он. В конце концов, это всего лишь урок, лишним мыслям здесь не место. – Вызовите в памяти ощущение синей вспышки перед глазами… и в тот миг, как она промелькнет, сосредоточьтесь на фитилях свечей, ощутите, как тепло стекается к кончикам пальцев, и щелкните ими, отпуская энергию…

У нее ничего не получилось. Ни с первой попытки, ни с десятой.

– Инерис, да не пыхтите вы так! – наконец не выдержал Кэллиэн, чуть сильнее сжав ее руку. – Энергия должна выходить не через рот, при всем моем к вам уважении! Легкие в процессе не участвуют.

– А что участвует?

Тихий выдох.

– Простите, я думал, вы об этом читали. Хорошо, начнем с самых азов. Магия обычно ощущается здесь, в районе солнечного сплетения…

Коснулся без всякой задней мысли, но в следующий миг отдернул руку, словно ожегшись. Девушка вздрогнула, повернулась к нему…

Он нервно сглотнул и отступил еще на шаг.

Темнота окутывала мягким облаком, подталкивая к странным мыслям и желаниям…

– Магия ощущается здесь, – тихо повторил Кэллиэн, на всякий случай спрятав свободную руку за спину. – Простейшее обращение к ней состоит из четырех удерживаемых одновременно в сознании компонентов: задача, изображение, ощущение, действие. Так материализуется простейший выброс силы. Ничего сверхсложного… но нужна определенная концентрация для того, чтобы ощутить собственную магию.

– Задача – зажечь свечи, – выдохнула Инерис, концентрируясь. Она отпустила руку Кэллиэна, положила ладонь себе на живот, в самый центр. Несколько раз глубоко вдохнула, выдохнула… щелкнула пальцами… и широко распахнула глаза, когда в комнате вдруг загорелись свечи. Все разом.

Она понимала, что сделала всё далеко не идеально, что это начало начал, но против воли ощутила гордость. Это же чудо… Маленькое чудо. Ее собственное!

Выражение ошеломленного восторга на хорошеньком личике Кэллиэну понравилось. Оно уж точно шло ей куда больше хмурой задумчивости.

– Позже я научу вас видеть резерв и оценивать его состояние. Но пока ориентируйтесь на ощущения. Почувствуете усталость – не прибегайте к магии.

Инерис кивнула, по-прежнему переживая этот миг – когда по ее воле зажглись огоньки.

– Это… волшебно! – выдала она.

Тихий, низкий смешок.

– Это магия, Инерис. Ваша – магия.

– А гасить тоже научите?

– Располагайте мной, – поклонился он.

На миг снова холодом пробрало воспоминание о другом первом уроке. О том, который заставит теперь выкладываться, рисковать, снова давать князю непрошеные советы, а то и подставляться под удар, чтобы узнать, как у вампиреныша идут дела… Но Кэллиэн разделял мнение собственного наставника. Ты в ответе за тех, кого обучаешь – по крайней мере, до инициации.

Ее у Даскалиара до сих пор не было. У каждого свой предел.

Кэллиэн помнил, что заставило его перешагнуть через собственный давным-давно, еще в далеком детстве. Осталось узнать, что заставит шагнуть за грань этого вампира.

Сегодня леди-наследница, улучив подходящий момент, ушла сама, тепло попрощавшись с ним и поблагодарив за то, что уделил ей время. И тьма в его душе наконец немного расступилась.

Она действительно пытается принять его темные стороны…

От следующей мысли он снова нахмурился.

Беда только в том, что о них Инерис Ламиэ по-прежнему знает мучительно мало.

***

– Ваше поручение выполнено, миледи.

Леди Дженис окинула взглядом рыжеволосого, как всегда, угрюмого мужчину. Молодого, цепкого – и главное, умеющего помнить и ценить сделанное добро. Когда она подобрала его в лесу по дороге из святилища после очередного паломничества, у лиса с перебитыми лапками и хребтом даже не осталось сил на обращение… Она выхаживала его больше месяца, но результат того стоил – Ласс снова встал на ноги, еще через полгода полностью оправился – и поклялся ей в верности.

И служил на совесть.

– Спасибо, Ласс. Если я могу чем-то тебя отблагодарить…

– Миледи, я бы хотел попросить небольшой отпуск.

– Отпуск? – удивилась она.

– На два дня, не больше. На обратном пути я узнал о том, что мой отец скончался… Мы с ним не ладили… да вы и сами знаете мою историю. Но я бы хотел посетить его могилу.

Конечно, она знала эту историю и сразу дала разрешение. Он тотчас же откланялся, спросив, не может ли быть чем-то еще ей полезен. Леди Дженис обрадовалась, что он задал этот вопрос – нужно было отыскать одну женщину, имевшую определенное влияние на пару послушнических обителей в Нариме, Фотии и Хозяйки Нероэ… Пусть возьмет у нее рекомендации – на случай если срочно потребуется укрытие.