Детскую?! Он серьёзно???

Подтолкнув растерянную меня к выходу, кайген выдал очередную тираду, буркнув что-то про нерасторопность эринейских магичек.

Стало обидно. Да кто тут ещё нерасторопный? Медведь неотёсанный! Я бы его в сапоги на три размера больше одела и посмотрела, как он в них скакать будет.

Решив с мужем вообще не разговаривать, я хмуро поплелась за ним следом. Стоило нам начать спускаться по лестнице, как снизу послышались чьи-то торопливые шаги, и выскочившая на нижний пролёт девушка испуганно замерла, уставившись на меня и кайгена округлившимися от страха глазами.

– Оэн, простите, - пролепетала она, пятясь к стенке словно хотела слиться с ней и стать одной из досок.
– Меня за грязным бельём послали...

– А, Сигрид, хорошо, что ты тут, - протянул медведина, похоже, напугав своим угрюмым басом бедняжку ещё сильнее. У неё на лице проступили белые пятна, а трясущиеся руки девчонка мигом спрятала под белым передником, подвязанным на талии. Кажется, я вчера эту манну уже видела. А может мне только показалось, что она была одной из тех, кто принёс мне воду.

– Прибери всё в нашей спальне и перестели постель!
– властно громыхнул кайген и девушка затрясла головой.

Кончики её тёмных кос, скреплённые на затылке лентами, задёргались, словно дрожащие беличьи уши, и мне стало девчонку жалко. На вид ей было не больше шестнадцати. Если меня - мага-боевика кайген откровенно пугал, то могу представить, что чувствовала глядя на него эта дурёха.

Она притиснулась к стенке, пока мы проходили мимо неё, а когда я, чуть погодя, обернулась посмотреть на неё через плечо, то увидала только её сверкающие по ступеням пятки, семенящие с такой скоростью, что позавидовали бы и улепётывающие зайцы.

Двуединый, и что кайгены со своими женщинами делают, что они здесь такие запуганные?

К слову, через несколько мгновений и моя смелость тоже дала трещину, потому что в зале внизу нас встречали совершенно не те мужчины, которых я видела за столом вчера.

Эти были выше, мощнее, внушительнее - под стать моему громиле-мужу, хоть и всё равно не дотягивали до его устрашающих габаритов.

Среди них, рядом с дильфаром, я заметила того самого, что в Терри-Ра глядя на меня упоминал о кровной мести, и сердце предательски дрогнуло. Что этому Альфхилу, так, кажется, его звали, здесь понадобилось? Или привёл с собой подмогу, чтобы требовать у медведины мою голову?

По спине пробежался неприятный холодок, стоило кайгенам придирчиво начать присматриваться к моей фигуре, будто они пытались найти что-то особенное у меня под одеждой.

Неожиданно я заметила, как у одного из мужчин чуть приподнялись брови и затрепетали ноздри, когда он увидел кисть моей правой руки, изуродованную огнём.

Взгляды остальных кайгенов тут же переместились к ней, словно им кто-то мысленно приказал смотреть именно туда.

Желание скрыться от чужого назойливого внимания было просто невыносимым. До этого момента я всегда носила на руках перчатки, и демонстрировать кому-то свою ущербность было так... Словами не передать.

Мою покрытую рубцами и шрамами ладонь внезапно накрыла огромная лапища мужа, и осторожно стиснув её, он медленно сдвинулся влево, пряча мою руку за собой.

Я даже растерялась от подобного жеста, испытав к мужу что-то похожее на благодарность. Неужели этот медведь понял, как неуютно я себя сейчас чувствую?

– Доброе утро, дильфар!
– с какой-то торжествующий нотой в голосе радостно воскликнул он.
– Доброе утро и вам, братья!
– окинув остальных сородичей ясным синим взглядом, в котором читалась совершенно не соответствующая моменту насмешка, добавил супруг, и меня снова посетила назойливая мысль, что мужа мне подменили.

Надменно приподняв голову, он смотрел на всех остальных свысока и улыбался. Двуединый, медведина, оказывается, умел улыбаться?!

– Похоже, Альфхил, рассчитаться с дильфаром тебе придётся уже сегодня, а не через месяц, - неожиданно подал голос молодой плечистый здоровяк, волосы у которого от лба к затылку были заплетены в кучу тонких косичек, а там перехватывались кожаным жгутом в низкий хвост.

– Посмотрим, - без всякого энтузиазма буркнул мужчина, а стоящий с ним рядом дильфар вдруг толкнул его плечом и заговорщически шепнул:

– А ты не смотри, Альфхил, ты нюхай.

Кайгены дружно стали смеяться, и только я на их празднике жизни чувствовала себя полной дурой, вообще не понимая, что происходит.

Дверь в зап неожиданно распахнулась, и из входного тамбура, соединяющего дом с улицей, ввалился парень. Встревожено отыскав взглядом мужа, он коротко кивнул ему и скороговоркой проговорил:

– Оэн, там к нам Улех из Чёрного ущелья прибежал. Помощи просит. У него сын умирает.

– Впусти!
– коротко приказал супруг, и всё пришло в движение.