Положив трубку, Саламов оглядел нас - сначала Сарыкейнек, потом меня.

– Где стоите в очереди на квартиру?

– В поселке строителей, - ответил я и назвал поселок.

– Ну и езжайте к себе. Мы-то при чем?

– Но речь идет о временном жилье, - напомнил я.- Вместо общежития... Товарищ Мурадзаде сказал: в порядке исключения так делают. По ходатайству Министерства строительства. Он вам звонил...

– Ах, да. Припоминаю, - улыбка снова показалась на мясистом круглом лице Саламова.
– Верно, я обещал помочь. Но пока у меня ничего нет, да и документы на вас не пришли... Загляните дня через три.

.. .Через три дня мы снова были в кабинете Саламова.

– Слушаю вас, - сказал он холодно.

– Наши документы еще не получены?

– Какие документы?
– Саламов говорил так, будто видел нас впервые.

– Ходатайство из министерства, характеристики...

– Какие характеристики?

– Послушайте, - взорвался я, - вы что, не узнали нас? Вам звонил Мурадзаде, помните?

– Ах, товарищ Мурадзаде,- прищурился Саламов.- Тут, знаете, столько народу ходит... Строят, строят, а все не хватает...
– Саламов помолчал.
– Так что же вы хотите?

– Как что?
– удивился я.
– Квартиру.

– Квартиру?
– хмыкнул Саламов.
– Москва не сразу строилась. Не месили, не лепили, готовое на дороге нашли... да еще кусок пожирнее выбираете?

– Если дадите пожирнее, не откажемся, - сказал я как можно более спокойно.

– Ну, а что касается "месить-лепить", то с помощью вот этих рук не один жилой дом построен!
– Глаза Сарыкейнек загорелись гневом.

– Вот этих?
– Саламов ухмыльнулся и хотел было взять руку Сарыкейнек в свои жирные ладони. Но Сары-кейнек, покраснев, отшатнулась.

_ Вот что...
– нахмурился я.
– Не принимайте нас за деревенских дурачков. Если не собираетесь помочь, так и скажите. Тогда мы снова обратимся к товарищу Мурадзаде.

_ Зачем сердишься, юноша?
– сладко улыбнулся Саламов.
– Ночей не сплю, думаю, как бы вам помочь. А вы, простите, кем приходитесь товарищу Мурадзаде?

– Никем.

– Ну да?
– не поверил Саламов.
– Иначе зачем же он хлопочет за вас?

– Очевидно, потому, что мы того заслуживаем, - ответила Сарыкейнек.
– Вы спросили, я отвечаю. С товарищем Мурадзаде не состоим ни в каких родственных отношениях, мы - рабочие со стройки. Приехали в Баку по направлению министерства. Как нам сказали, имеем право на жилье...

– На общежитие, - сказал Саламов.

– В общежитии уже пожили, хватит. К тому же мы хотим пожениться...

– Ах, вы еще не женаты?
– Саламов опять глянул на Сарыкейнек.

– Поженимся, как только узнаем, что квартира есть. Теперь вам все понятно?

Не обидевшись на мой резкий тон, Саламов достал платок, вытер пот с жирного лица.

– Сейчас у меня нет ничего подходящего. Зайдите дня через три.

– Через три дня в котором часу?
– спросил я.

– А ты пунктуальный, - ухмыльнулся Саламов. И добавил: - В двенадцать.

Когда мы вышли, Сарыкейнек вдруг рассмеялась:

– Вспомнила, как ты Саламову сказал - "товарищ Меджидов". У него от удивления аж глаза полезли на лоб.

– Я нарочно.

– Я так и поняла. Чтобы сбить спесь... А он и вправду на Меджидова похож.

– Боюсь не только внешне.

– Ты так считаешь?

– Не видишь, как он себя ведет? Люди толкутся в приемной, он в это время любезничает по телефону.., Одного не пойму, отчего эти люди терпят такое обращение с собой? Почему не ворвутся к нему в кабинет и не зададут ему перца?

– Все просто. Боятся, Саламов рассердится, не даст квартиры, - с женской рассудительностью объяснила Сарыкейнек.

.. .Вечером мы пили чай на балконе. Квартира тетушки Джейран была на четвертом этаже, и с балкона открывался прекрасный вид на город.

Звезды, высыпавшие на небе, казалось, переглядывались с огнями города. Пунктирно тянулись уличные фонари, обозначая линии улиц. Вдоль этих линий двигались огоньки машин. Огни светились и в море. Желтые, зеленые, красные блики дрожали на волнах. С моря дул ровный прохладный ветерок, приятный после дневного зноя.

Сарыкейнек смотрела в сторону подсвеченной прожекторами Девичьей башни. Чувствовалось, что мысли ее блуждали где-то далеко-далеко.

– Валех, послушай,- сказала она наконец.
– А интересно, насколько легенда о девушке, дочери хана, которая бросилась с башни и разбилась, достоверна?

– Легенда есть легенда, - ответил я.
– Разве может отец влюбиться в собственную дочь? Случись такое, будь этот человек не ханом - самим шахом, народ растерзал бы его.

– Ну, а башню-то зачем построили?