— Откуда ты узнал? — прошептала она так же негромко, чувствуя на себе заинтересованные взгляды.

— Одна знакомая птичка напела, — подмигнул альфариец и тут же перевел внимание на класс. — Кто первым хочет научиться отбирать чужой гравиаль?

В воздух взлетело чуть больше шестидесяти рук.

Триста сидела за столом и не сводила с него глаз. Удивительно, как быстро и просто Рэйнер сумел найти со студентами общий язык — совсем как недавно с ее сестрами. Первогодки слушали его, затаив дыхание, и внимали каждому слову. По глазам было видно: слухи про Рэйнера не обошли их стороной, но то лишь подпитывало интерес, подогревало, словно давая прикоснуться к чему-то опасному и запретному.

То, что умел вытворять Рэйнер, действительно впечатляло. Он научился даже силой доставать из чужих гравиалей души, хотя Триста считала, что таким трюкам не следует обучать вообще никого. Особенно, неподготовленные впечатлительные умы.

На очередном магическом приеме альфариец неожиданно обернулся к ней и попросил:

— Подойди.

Триста удивилась, но встала, не понимая, чем может помочь в таком недосягаемом деле. Рэйнер зашел ей за спину — девушка замерла, не зная, чего ожидать.

— Мартель, ты ошибаешься, говоря, что у тебя три души. И у тебя, Карнелия, их вовсе не семь, можешь даже не показывать мне свои метки. Даже ты ошибаешься, — прошептал Рэйнер прямо на ухо, вызвав волну мурашек, и выпрямился обратно. — У вас у всех всегда будет на одну душу больше, чем вы думаете. У вас всегда будет ваша душа. И она, — альфариец подхватил гравиаль Тристы. — Тоже здесь. Не целиком, только самая малая часть, но она есть — именно поэтому даже пустой гравиаль не бессилен.

Триста зачарованно смотрела на пальцы, сжимающие круглый черный камень, до тех пор, пока Рэйнер не выпустил его. А в следующую секунду развернул ее к себе.

— Возьми свой гравиаль в руку, — и поднес в нему ладонь.

Камни завибрировали от прикосновения друг к другу и зажглись: свечение было не таким, как при руне — оно было бледно-голубым. Так светились души. Триста едва не задохнулась от силы, накатившей вдруг на нее подобно снежной лавине, а, когда Рэйнер так же неожиданно отнял руку, дернулась словно от удара.

— Так реагируют друг на друга камни, в которых есть энергия. Попробуйте приложить гравиаль к булыжнику на дороге — и поймаете на себе лишь недоуменные взгляды.

Следующие полчаса занятия пролетели незаметно, но затянулись под конец. Триста оттягивала время, давая Рэйнеру переговорить со всеми желающими, и лениво стирала губкой меловые линии на доске.

— Нужно почаще приглашать тебя на наши занятия. Первогодки от тебя в восторге, — украдкой улыбнулась она, отряхивая руки и оборачиваясь к нему.

Класс опустел, и долгожданная тишина ласкала слух. Рэйнер сидел на одной из парт, наблюдая за ней.

— Брось, я ничего не умею, кроме вредительских трюков.

— Неправда. Ты отлично справился сегодня, — Триста закинула сумку на плечо. — А мне пора, профессор тин Вуфль совсем озверел и задал домашки на месяц вперед…

Она попыталась пройти мимо, но альфариец вдруг придержал за локоть.

— Постой. Это еще не все.

Он снова был близко — всего в десятке сантиметров от ее лица. В груди все сжалось. Раньше Рэйнер не позволял себе приблизится настолько, либо Триста не придавала этому особого значения, но сейчас… сейчас тело каменело от одного взгляда карих глаз. И пальцев, обжигающих кожу.

— Что еще? — выдохнула негромко.

Он посмотрел на ее губы. Всего мгновенье, но Триста уловила этот взгляд.

— Портал, — произнес Рэйнер, и смысл дошел не сразу. — Мы должны попробовать совершить переход. Не забыла?

В портальной никого не оказалось. Рэйнер бросил рюкзак на пол и подошел к одной из купален, присев и опустив ладонь. Пошел к следующей и проделал то же самое, пока Триста развязывала шнурки кед подрагивающими пальцами.

— Лучше в эту. Она давно стоит без дела, должна принять охотнее.

С каждым разом становилось все сложнее, и новая надежда заранее казалась будущим разочарованием. Особенно, здесь, за мгновенье до очередной попытки. До очередной пытки. Триста сжала пальцы и подошла, посмотрев на клубящийся туман. Разве могла она сдаться, когда финиш казался так близок?

— Я кое-что забыла.

Девушка достала из сумки дощечку и подошла с ней к Рэйнеру. Протянула, попросив:

— Можешь нарисовать ее на мне? Боюсь ошибиться от волнения.

Альфариец был сосредоточен и проводил пальцами по воздуху. Ветерок от резких движений щекотал кожу. Руна вспыхнула на мгновенье — но Триста ничего не почувствовала. Посмотрела на Рэйнера и кивнула. Пора.