— Один небольшой рассказ. Например, о том, почему от спины одного молодого мага отразилось непростительное заклятие, именуемое Круциатусом? От него не существует и никогда не существовало щита. Ну?

И Северус почувствовал, что двигать может только мышцами лица и, конечно, языком. Как ни странно, он почувствовал облегчение — не одному ему хранить тайну Хагрида по отношению к семье Лонгботтомов. Слава, которую он считал совершенно незаслуженной, мешала ему жить, и далеко не только потому, что приходилось как можно меньше показываться на улице и вообще бывать «на людях». Но кое-что все же было ему интересно.

— Почему вы решили, что это не игра вашего воображения?

— Опытные менталисты, мальчик, довольно неплохо владеют техниками восстановления собственной памяти. Обливиэйт.

Снейп, успевший защититься — еще бы, будучи обездвиженным, он моментально собрался и включил всю возможную защиту.

— Научите?

Августа посмотрела удивленно, а потом усмехнулась:

— Не прошло? Хм… Но прежде я должна знать, кто был тогда в моем доме.

— Это не моя тайна, но… нет, я не под клятвой, и даже с удовольствием все расскажу, — Снейп вздохнул и немного подвигал руками — заклятие постепенно спадало, и Августа его не повторяла.

— Не клятва? И ты молчал все это время?

— Меня попросили. Знал бы, ни за что бы не согласился! Хотя… все равно никто не поверит.

— И?

— Ладно, — он хотел пожать плечами, но ничего не получилось. — Мы работаем вместе с Хагридом.

— Что за чушь ты городишь?

— Позовите его сами.

— Уверен?

— Более чем.

После недолгого, но весьма экспрессивного разговора уже втроем, было решено еще раз использовать Оборотное… И в то время как один Северус Снейп прилежно трудился в лаборатории своего дома, лишь вздыхая о том, что ему придется опять огрести из-за того, что он стал фактически ширмой Рубеуса Хагрида, другой Северус Снейп в умеренно торжественной обстановке стал магическим крестным маленького Невилла Лонгботтома. Что никого совершенно не удивило — что могло быть логичнее после выступления Железной Августы в Министерстве?

Августус Руквуд внимательно разглядывал колдофото в «Ежедневном пророке». Два номера с разницей дат меньше недели, две фотографии одинаковых церемоний в совершенно разных семействах. Что может быть общего у напыщенных аристократов Малфоев и старого, крепкого, но почти крестьянского магического рода Лонгботтомов? Оказалось, может, только не что, а кто.

Со стороны посмотреть — просто юноша в скромной черной мантии, который, кажется, очутился в таком обществе совершенно случайно. И вид такой, словно не на праздник пришел, а на похороны. Крестный. Случайно. Ага. Старался быть незаметным? На фоне разодетых малфоевских гостей, как и на фоне достаточно нарядных Лонгботтомов — ну совершенно не выделяется, да. Августус усмехнулся. Забавный юноша. И очень многообещающий…

Северус Снейп в последнее время стал просто необыкновенно популярен. Правда, бегал он от своей популярности быстро, это Руквуд уже сумел оценить, наблюдал, как тот удирал от поклонниц на Косой аллее. Просто нетопырь на охоте! Ну да ничего, от корреспонденции новоявленный герой не убежит. Особенно если получит письмецо на бланке Отдела тайн. Такие послания не игнорируют!

Он не мог предположить, что первой мыслью к Снейпу придет как раз эта — проигнорировать. А еще лучше спалить. Но наука Хагрида Северусу пошла-таки впрок — с недавних пор он никогда не руководствовался первой мыслью, а поскольку мозги имелись, та недолго оставалась единственной. И информацию о том, кто такой Руквуд, он перед встречей собрал, хотя и нашел лишь крупицы. И не знал главного, хотя этого никто не знал. Кроме самого Руквуда, конечно.

Тройной шпион, преданный в основном исключительно знаниям, самому себе и немного Тайному отделу, Августус Руквуд в Пожиратели «устраивался» с далеко идущими планами. Хотя отправил его на это темное дело начальник отдела после долгой и продолжительной беседы с Великим Светлым. Так что Августус довольно быстро понял, зачем Дамблдору Том Реддл ака лорд Волдеморт, а под конец даже Волдеморд. Альбус жить спокойно не мог, не заполучив все Дары Смерти.

Ну, это он не один такой был, человека три из отдела жаждали вплотную заняться этими замечательными артефактами ничуть не меньше, и Руквуд среди них. Правда, невыразимцев не только Дары интересовали, но и в целом наследство Слизерина, Гонтов и Певереллов. Хороший такой букет, темный-претемный, а значит, весьма занимательный. А у Руквуда еще одно горячее желание было — парселтанг, точнее, те, кто им владеет. Потому что он давно выяснил, что все пароли Слизерина были исключительно шипящими.

Так что когда начальник предложил ему «помочь уважаемому человеку», Руквуд пошел добровольно и даже с песней. Дамблдор был доволен, видимо, надеялся, что он самый сильный легилимент. А вот дудки ему, окклюменция у Руквуда была куда круче. Так что кто и кого использовал «втемную», на самом деле большой вопрос. Но, видимо, из-за этого и получилась такая путаница, что его чуть не посадили вместе со всеми «коллегами по змее и черепу», спасибо, начальник спохватился. А что Дамблдор никак не отреагировал на проблему того человека, который, казалось бы, выполнял работу лично для него, было для Августуса не то что звоночком — тревожная кнопка сработала. Но продолжать общение приходилось, к его большому сожалению, а значит, делать хорошую мину и просто великолепно играть «чокнутого ученого». Ну, ему не впервой.

Наладить теплые отношения с юным гением-зельеваром он хотел по ряду других причин, одной из которых были эти самые зелья. А второе… уж очень интересное место занял сейчас юноша, став крестным детей двух изначально враждебных лагерей. Либо Снейп идиот, согласившийся провести остаток жизни как между молотом и наковальней, либо он, Августус, чего-то не знает об этих самых лагерях. И один из лидеров, кажется, не знает тоже, впрочем, так и надо этой бородатой двуличности.

Нет, политика Руквуда не интересовала — просто лидеры этих двух групп были прямым мостиком к тому, что он искал. Да-да, Дары Смерти и парселтанг… И он совершенно не собирался ни с кем этим делиться. Ну, кроме тех самых двоих коллег — нормальные ребята, исключительно себе на уме, но своих не продадут никому и ни за какие коврижки. Снейп, в принципе, вполне мог бы стать четвертым, хорошего зельевара им давно не хватало.