– Вика? – послышалось наконец в трубке.

– Влад, я в торговом центре недалеко от Охотного, – затараторила Виктория, сбегая по лестничному пролёту вниз. – Какой-то урод увязался за мной. Не знаю, зачем звоню, просто если со мной что-то случится…

– Всё нормально, – ровным голосом перебил её Горный. – Без паники, слышишь? Спускайся на парковку. Я рядом с твоей машиной.

– Ты… Но как ты?..

– Думала, твой отец так легко отпустит единственную дочку одну на спорткаре? Не смеши меня!

Вика отчётливо представила улыбку на морщинистом лице мужчины – снисходительно-заботливую. Он всегда относился к ней больше, чем с простым уважением. Романтикой, конечно, там не пахло – у Влада была жена и двое детей – но пожурить по-дружески легкомысленную девчонку Горный не упускал возможности. Наверное, поэтому она прониклась к нему доверием: он не читал нотаций, просто при удобном случае давал дельный совет.

– Я впервые искренне рада, что кто-то наглым образом вмешивается в мою личную жизнь.

Вика вышла на территорию парковки. Преследователь, по-видимому, отстал. Или же она просто перенервничала, придав себе слишком много значимости?

– Я внизу, – выдохнула с облегчением девушка.

– Молодец. Вижу тебя. Отбой.

Виктория спрятала мобильный и обогнув пару авто, выбежала в широкое междурядье. Заметив знакомую фигуру, она основательно успокоилась, почувствовав себя в безопасности: уж Влад точно не даст в обиду. Он вразвалочку направлялся к ней, широко улыбаясь. По лицу было видно: сейчас достанет шутку из арсенала бывалого вояки.

– Не говори ничего, понял? Ничего мне не говори! – пресекла его Вика. – Утро и так не задалось.

– Я просто хотел сказать, что бледность тебе к лицу, – хохотнул мужчина. – Отлично оттенит яркий цвет авто.

– Зачем папа отправил тебя за мной? Настолько не доверяет? – Демидова остановилась, скрестив руки на груди. – Или слежка теперь входит в новые обязанности начальника охраны?

Правая бровь Горного изогнулась, а на лице появилась дружеская усмешка:

– Сбавь обороты, деточка. Не ты одна любишь шоппинг.

– Да? И где ж твои покупки? – улыбнулась Вика, осмотрев его с головы до ног.

– А твои? – парировал Влад, кивая на пустые руки девушки. – Только не говори, что занималась благотворительностью, ибо отросших внезапно крыльев я не вижу, да и нимб над головой у тебя никогда не светился.

С этими словами он взъерошил её волнистые волосы, словно проверяя, не затерялся ли там обсуждаемый объект.

– Ладно, давай запрыгивай в машину и не гони как сумасшедшая. Пожалей мои седины.

– В свои пятьдесят ты утрёшь нос любому молодчику, дядя Влад, – толкнула его в плечо Виктория.

– Я просил не называть меня так, плутовка. Кстати…

Но закончить фразу не получилось. Улыбающееся лицо тут же стало серьёзным, едва в поле зрения попал высокий брюнет, двигавшийся в их направлении. Виктория резко обернулась, чтобы посмотреть, кто привлёк внимание Горного.

– Влад, это он. Тот тип, который…

– Спокойно, сейчас разберёмся, что ему надо.

Мужчина шагнул вперёд, закрывая Вику собой, и, расправив плечи, обратился к приближающемуся парню:

– Притормози, приятель.

Однако тот как будто не слышал. Расстояние стремительно сокращалось. Враждебность во внешнем виде была видна невооружённым глазом. Горный хотел сказать что-то ещё, но незнакомец одним ловким движением вытащил из куртки пистолет и нажал на спусковой крючок. Влад потянулся за своим оружием, но опоздал на считанные секунды. Тишину порезал громкий выстрел, за ним – ещё один, эхом разносясь по периметру стоянки.

Схватившись за живот, мужчина медленно опустился на колено. Сквозь пальцы на асфальт стала капала кровь, вызывая приступ головокружения, смешанного с жгучей болью. Нападавший выбил оружие из рук и нанёс удар в челюсть. Последнее, что звучало в ушах, когда упал на холодный пол – это крик Виктории, медленно растворявшийся в густой и липкой темноте.

Не уберёг…

Максим вернулся домой только к вечеру. Благодаря маленькому Стёпке все утренние планы пошли псу под хвост, где им, в принципе, и было самое место. Слушать постоянные нравоучения старого друга по средам порядком надоело, а на работе в кои-то веки узнали, что Каверин не такой идеальный. Может, теперь не будут считать занудой? Хотя ему было без разницы, что говорили за спиной. Главное крылось в другом: в первый раз за долгое время Макс испытал истинное удовлетворение от того, что делал, говорил и чувствовал.