Лейтенант Ярош в компании Тонио и Шаэ спустился по лестнице через пол-оры. К этому времени Тира уже успела немного передохнуть, а маги хоть и выглядели «взъерошенно», но всё же не такими измотанными, как она.

Время поджимало — хотя барьер удалось обезвредить довольно быстро, всё же слишком «загоститься» у нас лейтенанту не стоило. Понимая это, Ярош торопливо заговорил:

— Мне известно не так много. Но вы будете знать всё то же, что и я. И имейте в виду — я готов оказать вам любую помощь, как только это потребуется…

… Шесть лет назад Нико Ярош прибыл в Седонские Копи в отряде пополнения имперских солдат, имея звание сержанта. Способный молодой офицер быстро поднялся по службе, получил повышение и железной рукой принялся наводить порядок в достаточно запущенном и расхлябанном гарнизоне. Но, очевидно, к тому времени его приметил не только капитан, с радостью сбросивший на Яроша всю свою повседневную работу. Лейтенант ещё только начал осматриваться вокруг и понемногу понимать, что не всё на Копях происходит так, как видится из Срединной Империи, когда однажды капитан Легран вызвал Яроша к себе и приказал лично сопровождать господина Смотрителя Копей на торжественную службу к местной Святыне…

— К Святыне? — не удержавшись, переспросил я.

— Да, — наклонил голову Ярош. — Это место на горном плато некогда было для псоглавцев священным. Они почитали какие-то безобидные силы природы вроде ветра или дождя… Но после того как псоглавцы вступили в Империю и приняли нашу веру, на месте бывшего святилища с оберегами поставили изображения Яроша и Таргоса, возвели небольшой храм. В общем, верхушка нашего общества время от времени наведывается туда по церковным надобностям. На тот момент ничего дурного я даже не заподозрил…

… Церковная служба прошла без сучка и задоринки. После неё, как водится, Светлый Жрец — возведённый в сан псоглавец — поднёс каждому освящённого вина. Получив свою чашу, Ярош сделал глоток… и всё поплыло у него перед глазами.

Дальнейшее он помнил очень смутно. Откуда-то взялись несколько Орденских магов, взявших его в кольцо и приказавших следовать за ними. Он вяло пытался сопротивляться, однако это было глупо и безнадёжно…

Прямо возле церкви их встретил другой псоглавец, до той поры Ярошу не знакомый. Он отошёл к зелёной стене кустарника, в изобилии растущего вокруг, что-то приказал или произнёс… и ветки растений сами собой раздвинулись, открывая дорогу. Яроша заставили ступить на неё и пойти вперёд… Он не чувствовал ни времени, ни направления — только сплетённые ветви вокруг и над головой, при этом ни одна из них ни разу не коснулась его. Через какое-то время — лейтенанту показалось, совсем недолгое — кусты точно так же разошлись на небольшой проплешине в густом лесу. Лейтенант осознал себя стоящим у подножия огромной стены, сложенной из гигантских каменных блоков…

Следом за Ярошем выступил псоглавец. Он коснулся ладонью шероховатой поверхности камня — и на глазах изумлённого лейтенанта в стене «протаяла» брешь, способная пропустить высокую широкоплечую фигуру. Псоглавец неподвижно застыл у отверстия, пропуская пленника и магов, шедших следом, и отправился за ними, замыкая цепь.

Место, где они оказались, походило то ли на храм, то ли на рукотворную пещеру. У Яроша, и без того нетвёрдо стоящего на ногах, вскоре зарябило в глазах от резких сводов, теряющихся в туманной дымке, топорщащихся со всех сторон каменных «сосулек», постоянно меняющихся уровней… Однако конвоирующие его чародеи, определённо, хорошо знали путь, потому что совсем скоро очередной «коридор» вывел их на поверхность земли к огромному озеру, заполнившему каменный котлован.

На ближнем берегу их уже ждали — там суетились несколько псоглавцев, людей… Кажется, среди них была и пара лиц, мельком виденных Ярошем среди заключённых — однако воображение лейтенанта поразила одна-единственная картина, от которой он, как ни силился, не мог отвести взгляд.

Посреди озера, на широком круглом камне, находилось нечто, напоминающее исполинский сужающийся кверху сосуд. Узкое горлышко устремлялось куда-то высоко в грязно-серое небо, на котором вопреки природе и здравому смыслу не было ни единого облачка, ни светила. А внутрь прозрачной колбы с самой высоты сочилась и сочилась бесконечная тёмная струя не то воды, не то песка, уже успевшая заполнить сосуд более чем наполовину…

Что это было, лейтенант так и не понял… Однако первобытный ужас, накативший на него при виде этого действа, Ярош с содроганием вспоминал и теперь. Этот страх заполнил собой всё его существо, затмив всё остальное, включая и детали странного ритуала, проводимого псоглавцами и магами. Ему что-то приказывали — он подчинялся, о чём-то спрашивали — он отвечал… В какой-то момент он просто лишился сознания. А когда пришёл в себя — с изумлением осознал, что лежит в своей комнате в собственной постели, и ровным счётом ничего не помнит, кроме отголосков этого всепоглощающего страха…

Лейтенант вышел из казармы — день снаружи клонился к вечеру. Холодея, Ярош вспомнил, что как раз сегодня должен был сопровождать господина Дасси на проповедь — и уже безнадёжно опоздал. Пришлось отправиться с повинной к капитану. Однако, вопреки ожиданиям, Легран, рассмеявшись, хлопнул его по плечу. Известие, что как раз во время проповеди лейтенант внезапно сомлел, перепугав всю высокопоставленную паству, был немедленно доставлен в форт и после этого отлёживается уже почти сутки по велению мага-целителя, повергло Яроша в шок. Но кроме него, казалось, никто не был удивлён.