Шрифт:
— Я тоже хотела подарить вам подарок, — смущённо сказала она. — Я его нашла в одном странном книжном магазине в Сайфе. Посмотрите, здесь знаки похожи на слово «Аин».
Профессор взял блокнот.
— Продавец рассказал, что какой-то очень красивый молодой человек заказал у гравёра эту надпись. Правда, удивительно похоже?
И тут она заметила, как изменилось лицо профессора. Глаза затопила тоска, ещё чуть-чуть и разольётся по лучикам морщинок.
— Я что-то не так сделала? — испуганно прошептала Ниа. — Это плохой подарок?
— Очень хороший, — ровным голосом ответил профессор Сатабиша. — Спасибо, Ниа. Тебе, наверное, пора. Ступай.
Ниа замерла на мгновение, потом побрела к двери. Теперь она не знала, кому больше нужна: Ливоре или ему. Хотя, наверное, профессору был нужен кто-то другой.
Она успела вернуться за несколько минут до Ливоры. Девушка надела лёгкое розовое платье и словно помолодела. Она мастерски открыла шампанское, и протянула Ниа бокал.
— За старый год!
— За старый год!
Тут в дверь постучали.
— Даже в праздник не дадут спокойно поесть! — пожаловалась Ливора.
— Я сейчас.
За дверью стоял Элафос.
— Я подумал, у вас сегодня праздник. Мы не дали вам подарок. Это нехорошо, — проговорил он с виноватым видом.
— Ничего-ничего, — успокоила его Ниа.
И тут из-за спины юноши выскочили остальные ребята.
— Сюрприз! — закричал Анемос и засмеялся.
— Что?
— Вы думать, мы не дать вам подарка! — он смеялся и смеялся.
— Что тут смешного?
— У нас есть подарок, — улыбнулся Элафос. — Мы решили, это вам подойдёт.
— Вы добрый, а добрый люди много плакать. Поэтому мы дарить вам это, чтобы вы плакать вместе! — снова сострил Анемос. — Тэрос, давай!
Юноша достал из-за спины подарок.
— Пушистик! — вскричала Ниа.
— Что? Кто? — переспросил Элафос.
— Это же пушистик! Я видела его, когда ездила в Сайф в начале декабря! Только у меня… не получилось его купить, — смущённо закончила она.
— А мы ехали в конце декабря, и у нас получиться, — сказал Анемос.
— А всё-таки что такое… пу-пушистик? — поинтересовался Элафос.
— Ну, это… животное или игрушка, у которых длинная… — она показала на шерсть.
— Пушистик, — повторил Элафос, запоминая новое слово.
— Ребята, спасибо вам огромное! Это просто чудо! Я ведь так хотела эту игрушку!
— У нас есть ещё небольшой подарок, — сказал Элафос, — вернее, у Антоса.
— Давай, брат, — подтолкнул юношу Анемос.
Антос шагнул вперёд и протянул ей пачку листов, связанных ленточкой. На первом листе крупным неровным почерком было написано по-лабрийски «Матар».
— Это ты сам написал? — изумилась Ниа.
Юноша кивнул.
— Какой ты молодец! Спасибо большое!
— Ниа, ты идёшь? — раздался из комнаты недовольный голос Ливоры.
— Сейчас! — крикнула Ниа. — Ребята, спасибо вам большое-пребольшое!
— Мы пойдём, — улыбнулся Элафос. — С Новым годом!
Они побрели к лестнице. Анемос тыкал брата в спину и говорил: «Ты молодец». А Элафос повторял слово «пушистик».
— Смотри, какого пушистика мне подарили! — радостно сказала Ниа, возвращаясь в комнату.
— Поздновато они купили подарок, — заметила Ливора, критически рассматривая игрушку.
— Нет, он из Сайфа. Просто хотели сделать сюрприз. А один мой мальчик написал сочинение о своей стране на лабрийском.
— Там, наверняка, одни ошибки.
— Всё равно приятно! А теперь мой подарок!
Она достала с полки маленькую коробочку.
— Это тебе!
— Не стоило так беспокоиться, — сказала Ливора. — Какая красивая! — воскликнула она, открыв коробочку. — Где ты её купила?
— В Сайфе. Это город удивительных вещей. Тебе, правда, нравится?
— Очень! А это тебе от меня коробочка.
— Можно открыть? — с улыбкой спросила Ниа.
— Можно.
— Ох… — на чёрной бархатной подкладке лежали серёжки с камнями, напоминающими янтарь.
— Камень похож на янтарь, но он очень редкий. Такая смола получается только из одного вида дерева, растущего в Цании. В его ветвях часто строят гнёзда иволги, — задумчиво проговорила Ливора, вспоминая свою родину. — У нас эта смола очень ценится. Раньше была даже такая профессия — сборщица смолы. Моя бабушка этим занималась. Из-за птицы, эту смолу называют «слёзы иволги».