— Значит, вам попросту небезразлична судьба мира?

— Можно и так сказать, — тепло ответил Герцог. — Я часто путешествую, уже многое поведал и уверенно заявлю, что этот мир по-своему прекрасен. Но вам меня не понять, любезный, вы огорожены от прелестей цивилизации, вам неведомо то, что творится вокруг. Все жители деревни живут прошлым, когда весь мир кардинально меняется. И всё это из-за женщины, которая создала культ личности, посветив его своей горделивой персоне. — одна лишь мысль о Матери Миранде заставляла Герцога морщиться. — Впрочем, если быть совсем откровенным, у меня личные… скажем так, обиды. И уверяю вас, дорогой друг, она заслуживает быть повергнутой.

Хотел было Стефан что-то ответить своему тучному загадочном собеседнику, как в ночной тиши раздался пронзительный волчий вой, походящий на бешеный оглушительный рёв огромного дикого зверя, содрогая просторную окрестность и заставив мурашки безумно заметаться по спине. Псы, что остервенело лаяли на приближающегося чужака, тут же умолкли, боязливо заскулили, а затем, вероятно, попрятались по будкам, не желая встретить хозяина такого страшного воя. Стефан испуганно встрепенулся и принялся нервно озираться по сторонам.

— Ч-что… — в полголоса промолвил он. — Что это было?

Метавшийся взгляд молодого человека остановился на необычайно бледном лице торговца, что ещё пару мгновений назад было цвета поросячий шкурки. Его серые глаза округлись так, что они вот-вот вылезут из орбит, а от крупной судорожной дрожи на его шее затряслись жировые складки.

— Светает, не находите? — сквозь натянутую улыбку перевёл тему Герцог. Его уголки губ дрогнули, не справлясь с фальшивым спокойствием.

Тьма зимней ночи и впрямь готовилась смениться густыми утренними сумерками, растворяясь в тёмной синеве наступающей рани.

— Я бы рад составить вам компанию до первых лучей солнца, но боюсь, что мне пора. Меня ждут… деловые встречи, переговоры и торговля различным сырьём, мой дорогой друг. Не обессудьте.

Торговец поджал под себя ноги, кое-как залез внутрь кареты, быстренько прикрыв за собой задние дверцы, и исчез в этой странной лавочке на колёсах. Вороная запряжённая кобыла отчаянно заржала, встала на дыбы, от хлеста кнута по крупу, а затем, ударив копытами в рыхлый снег, тронулась к большим воротам.

— Прощайте, Стефан. — послышался гнусавый голос где-то спереди. — Было удивительно снова видеть вас живым. — гигантская туша торгаша уселась на деревянный облучок, взявшись за повод.

— Надеюсь, мы больше не увидимся, — сквозь зубы буркнул молодой человек вслед уезжающий кареты.

Но Герцог лишь хрипло, но громко засмеялся и пропал. Канул за воротами в синеватом мраке, ложившегося на золотые пшеничный поля, оставляя брюнета наедине со своими мыслями и жутким завыванием оглодавшего животного.

***

Стефан не отпускал попытки разорвать прочную верёвку, коя невыносимо стягивала запястья. За всё то время, когда торговец покинул молодого человека, он то и делал, что старался высвободиться из путов, которыми его связали близкие люди. Пусть он и понятия не имел о своих дальнейших действиях, ежели получиться чудом избавиться от оков, парень точно знал, что умирать от холода, голода или быть съеденным той рычащей тварью, он явно не желал. Бездействие всегда губительно, а Стеф пережил слишком многое, чтоб просто погибнуть из-за глупой мешкотности.

С трудом поднявшись с колен на ноги, брюнет искал глазами какой-нибудь острый, выпирающий предмет, дабы трением разрезать верёвку о его лезвие, как наткнулся на медленно, с тихим скрипом, отворяющиеся входные двери дома старосты. Он оцепенел, когда из узкой щели показались светло-русые длинные локоны, затем и худенькая фигура, с накинутой только шубкой на плечах. Из-под расстёгнутой верхней одежды проглядывалась длинная белая сорочка, босые стройные ноги были облачены в высокие тёплые унты, а на голову девушка накинул меховой капюшон.

— Ма… Маришка? — робея, чуть слышно промолвил Стеф.

И та молниеносно бросилась парню на шею, как в детстве, подогнув колени. Он едва устоял на ногах.

— Стефан! — радостно вскрикнула девушка, прижимаясь своей щекой к его. — Это правда ты? Ох, слава Матери Миранде!

Молодой человек услышал её учащённое дыхание, ускоренное биение сердца, почувствовал как вздымается маленькая грудь, потираясь о атлетичное туловище; он ощутил как её тело полностью делится с ним необходимым теплом. И это почему-то оттолкнуло.