– Ступайте осторожно! – предупредил Матиас своих людей. – Здесь могут быть ловушки. Да и сам лабиринт давно не использовался, мне дядя рассказывал…

В следующий миг свет нескольких факелов выхватил из темноты сжавшихся в углу принцесс и королеву, а последним явил нескольких хорошо вооружённых воинов во главе с молодым лордом Матиасом.

– Клеветник меня раздери! – поразился тот, делая знак своим людям. – Какая встреча!

Каллиста завизжала, когда один из них схватил её за локоть и притянул к себе; Кассандра ограничилась болезненным вскриком, который оборвался тотчас – чужая рука заткнула рот.

– Отпусти нас, Матиас, - стараясь, чтобы голос не дрожал, попросила Марион. – Если у тебя получится убить Нестора, ты легко лишишь меня и девочек прав на престол. К чему лишние жертвы?

Лорд качнул головой, ухмыльнулся уголком рта.

– Хитрая гадина! Позвольте напомнить, ваше величество, - глумливо продолжил он, - недавний приказ о моей поимке. «Живым или мёртвым, предпочтительно мёртвым» - ваши слова? О, не пытайтесь скрыть удивление, вы прекрасно осведомлены о глазах и ушах дворцовых стен. Многих из них вы же и лишили жизни… Многих, но не всех. И после этого вы спрашиваете, к чему жертвы? Ваше величество, я не отвечаю на риторические вопросы. Все женщины коварны, и ваша верная подруга, маркиза Доминика, не стала исключением. Всё-таки поставила мне мат из могилы, стащив перед смертью это треклятое письмо! Впрочем… впрочем, её высочество Кассандра пока что останется с нами. Она пригодится на случай неудачи – Ликонт не станет рисковать последней живой наследницей.

Матиас мотнул головой, но за миг до этого Марион поняла, как всё произойдёт – быстро и беспощадно. Её и малышку Каллисту убьют на месте, Кассандру потащат за собой в качестве прикрытия – и убьют в любом случае, предварительно надругавшись над телом.

Рука с кинжалом выстрелила вперёд и вверх, и дворцовые подземелья пронзил дикий крик. Всё тело и шею лорда Матиаса защищал доспех, голову покрывал шлем, поэтому Марион целила в единственное незащищённое место – глаза. И почти попала.

– Бегите!!! – гаркнула она на замерших дочерей, как только её схватили за руки.

Кассандра сумела первой вывернуться из захвата ослабившего бдительность воина, юркнула вглубь подземелья, – но замешкалась Каллиста, и хватка державшего её бойца вновь стала крепкой. Девочка закричала, молотя свободной рукой и ногами по твёрдым латам, но Марион уже этого не видела.

Озверевший от боли лорд Матиас – кинжал попал в переносицу, едва не застряв в кости – выхватил собственный короткий меч из ножен и всадил острие ей в живот.

Время остановилось.

Марион сделала судорожный вздох, затем долгий, прерывистый выдох – в тот момент, когда Матиас прокрутил лезвие внутри неё, отдёргивая руку с мечом. Нарастающий звон в ушах сменился полнейшей глухотой; цвета поблекли, образ врага дрогнул, уступая абсолютной слепоте…

Смерть всегда приходит неожиданно.

Марион уже не осознавала, как собственное тело, не поддерживаемое более чужими руками, упало на холодный пол подземного лабиринта; как округлила рот в беззвучном крике маленькая Каллиста, глядя на мёртвую мать; как со стороны выхода метнулось несколько чёрных теней, и в лабиринте развязалась короткая и кровавая бойня.

Как удалось вырваться младшей принцессе и убежать в соседний коридор, где её подхватили дрожащие руки старшей сестры… и как со стороны дворца раздались крики и топот, и свет нескольких десятков факелов осветил развернувшуюся в узком проходе резню.

Марион всё больше отдалялась от места, где осталось знакомое, но уже бесконечно чужое тело, и ей казалось, что она всё падает и падает в нескончаемую, звёздную и такую холодную синь…

Глава 5. Покорители Змея

Бекс свалился первым, закрывая обмороженное лицо руками в заледеневших меховых перчатках. Велизар продержался немногим дольше, несмотря на явное преимущество в силе и выносливости. Оборотень патологически не выносил холода, и даже с тоской подумывал о том, чтобы превратиться в зверя, покрытого густой шерстью, - однако, конечно же, не рисковал. Когда снежная тропа стала круче, отвесные скалы вокруг неприступнее, а ледяной ветер злее, бывший охотник на нечисть обернулся на неумолимого Януша, пытавшегося поднять безумного мародёра на ноги.

– Далеко пещера-то?! – крикнул он из последних сил. – Ты ж говорил, должна быть за этим хребтом! Где?!

Оборотню пришлось вернуться к спутникам, застрявшим посреди опасной тропы, чтобы повторить вопрос: из-за свистящего и завывающего ветра они никак не могли его услышать. Впрочем, ответа он всё равно не дождался: Януш лишь мотнул головой, указывая на мародёра; Бекс и вовсе не отреагировал на его приближение, даже не пытаясь выбраться из снега.

Вдвоём они сумели вздёрнуть спутника на ноги и даже кое-как потащили его дальше, по скользкой и опасной горной тропе. Положение усугублялось разразившейся метелью и плотным чёрным туманом, стелившимся вдоль скал, так что обещанное Бексом убежище, в котором они могли бы переждать непогоду или хотя бы набраться сил, сейчас пришлось бы весьма кстати.

Велизар давно утвердился во мнении, что они с Янушем – полнейшие идиоты, доверившие полоумному Бексу свои жизни, поэтому даже не возмущался и принимал всё, как есть. Ну, суждено им погибнуть от природной стихии и собственной глупости по дороге в неизвестность, подумаешь! Зато Бекс, проклятый мародёр, умрёт счастливым – завёл-таки их неведомо куда…

– Туда! – крикнул Януш, указывая вперёд.

Охотник глянул и из последних сил рванул к желанному приюту зиявшей в скале пещеры. От радости едва не подхватил бесчувственного Бекса на руки, чтобы валившемуся с ног от слабости Янушу стало полегче, и ввалился в убежище почти счастливый, несмотря на наметенные у входа сугробы.