— Яяяян, мой Яяян, — заводит с заднего сиденья Савелий, не отрываясь при этом от просмотра мультиков, которые включил ему брат.

— Да. Вечером и ночью, — нехотя признается Беркутов.

Ночью? И чем же он занимается?

— Рисует. На тачках. Аэрографию, — уточняет, будто подслушав мои мысли.

Рисует значит.

Отворачиваюсь. Грустная улыбка трогает мои губы.

Я рада, что он не забросил это свое хобби. Потому что, Ян, на мой взгляд, действительно обладает незаурядными способностями. Его картины потрясающие. Он очень талантливый, хотя сам так однозначно не считает.

— Даш, скажи, Кучерявый на парах появляется как положено, каждый день?

— Нет, конечно, — ябедничаю без зазрения совести. — С недавних пор стал много пропускать. Хотя я ведь не всегда с ним по расписанию пересекаюсь, — добавляю поспешно. (Не то решит еще, что мне есть какое-то дело до прогулов Абрамова).

Нет мне до него никакого дела!

— Ну понятно, — цедит сквозь зубы. — Связался на свою голову…

Последнюю фразу он произносит тихо и скорее всего это просто мысли вслух, но я ведь слышу.

— С кем связался?

Сперва молчит, но потом, скосив в мою сторону обреченный взгляд, решается на ответ.

— Меня вытащил из алкогольной трясины, а самого засосало в криминальные дела. Спелся с Паровозом, ошивающимся в том же автосервисе, — барабаня по рулевому колесу, произносит с досадой.

— С Паровозом? А это еще кто такой? — спрашиваю настороженно.

— Кто-кто… Харитоновский бандит.

Матерится, но тут же осекается, вспомнив, что сзади сидит Савелий, к счастью, слишком увлеченный Матроскиным и дядей Федором.

— Погоди. Я не очень понимаю, ты сейчас о Саше? О нашей однокласснице?

— О ней, да.

Харитоновский бандит. Ну и ну…

— Не знаю, Даш, что они там с Яном мутят, но сдается мне, ничего хорошего, — предполагает обеспокоенно.

— А зачем ему вообще все это понадобилось? Работа и… прочее. Что за необходимость?

Насколько знаю, раньше Ян не испытывал нужды в финансах.

— Да у него еще весной с отцом возник серьезный конфликт. Ян отказался поступать в МГУ на юрфак, вот дядя Игорь и затянул ему гайки. Лишил финансовой подушки…

Так вот почему он начал зарабатывать сам.

— И ладно бы работа! Мне не нравится компания отморозков, в которую он попал. Вон уже и деньги у него имеются, и недешевая тачка… Я пытался с ним поговорить, но без толку. Он всегда был сам себе на уме.

В памяти всплывает наша с Яном случайная встреча в автобусе.

«Совсем плохи дела у твоего электрика?»

«У тебя, судя по всему, тоже не все в жизни гладко».

«С чего ты так решила?»

«С того, что ты в автобусе, Абрамов. Как самый настоящий простолюдин».

И вот через какое-то время вдруг появляется та самая машина, о которой упомянул Рома.

Как-то мне не по себе становится.

— Дядь Игорь в шоке. Не ожидал, что сын так долго протянет без его кормушки.

— Его отец — ужасный человек, — все-таки не могу удержаться от нелестного комментария.

— А ты с ним знакома? — удивленно приподнимает бровь.

К сожалению…

— Мы виделись лишь однажды, но этого оказалось вполне достаточно для того, чтобы понять, почему Абрамов живет отдельно.

— Дядь Игорь своеобразный, у них с Яном довольно сложные взаимоотношения. Всегда были и есть, но с другой стороны, вот смотри, ситуация: недавно он попал в аварию, и Ян целый месяц его выхаживал. Так что… как бы там ни было, семья — это семья. Несмотря ни на что.

Парень вдруг замолкает и бросает на меня встревоженный взгляд.

— Извини. Что-то меня понесло… Когда-нибудь точно за балабольство без языка останусь.

— Все нормально, — отзываюсь я тихо.

Должно быть, вспомнил тот наш разговор в кафе. Я тогда зачем-то рассказала ему о том, что после произошедшего в десятом классе, от меня отвернулись родители.

Закусываю внутреннюю часть щеки, чтобы сдержать подступившие слезы.

Больная тема, но я давно смирилась с их решением.

— Приехали, Савелий! Найдем место на парковке, оплатим и можно идти, — сообщает Рома, потирая глаза.