— В ближайших Башнях пусто, — отозвался Эревин. — Это давно разграбленные руины. Замок в Чёрном Логе ещё стоит, но он тоже пуст. Дальше не пошли. Наткнулись на тело и повернули назад.

А дорога от Чёрного Лога вела прямиком к Соловьиной Башне, к той самой, из которой мы с Вучко когда-то вытащили полку с книгами на цепях…

Вучко снова зарылся в траву и продолжал выискивать там что-то, ведомое ему одному.

— А что насчёт оборотней в ваших землях?

Я задумалась и не сразу сообразила, что спрашивают у меня. Поняла это, лишь когда наткнулась на внимательный взгляд серых глаз.

— Они были скорее легендами ровно до тех пор, пока отца с братьями не ранил зверь на охоте.

— То есть предполагается, что эта зараза передалась им именно так? Их никто не крал? Они никуда не пропадали?

Я и сама не заметила, как мои руки сжались в кулаки.

— То есть всё-таки подозреваете, что это могут быть они?

— Я предпочту вообще ничего пока не исключать. Вопросов куда больше, чем ответов, и мы почти не знаем, как обращение вообще работает. И не совершенствуется ли оно со временем.

— Совершенствуется? — я даже заморгала. — Это вы о чём?

Он понимал, он знал наверняка, как я отреагирую на его дальнейшие слова. Остановило ли его это понимание? Ха!

— О том, что чем дольше человек с ним живёт, тем на большее способен.

Я прищурилась и проскрежетала:

— Например?..

— Например, — он оттолкнулся от елового ствола и сделал несколько шагов мне навстречу, будто принимал мой вызов, — например, обретает способность обращаться в нетипичное для себя время суток.

Ради всех богов Свободных земель!..

Теперь он стоял буквально в шаге от меня, и я начинала понимать, почему он так делал. Чтобы отвечать ему, мне приходилось задирать голову, а в таком-то положении не слишком легко чувствовать превосходство над противником, а вот он своим, судя по всему, откровенно наслаждался. Иначе к чему вообще всё это?

— Вы же сами только что заявляли, что нападавший действовал как неумелый торопыга.

— Или давно изголодавшийся по человечине, — контратаковал Эревин. — Кто-то, кому долгие годы это воспрещалось, а сейчас он таки дорвался до желаемого.

Уверена, взгляд мой мог испепелить, но внутри всё сжималось от ужаса. Его последние слова ядом растравливали и без того кровоточившее сердце. Ведь я сама, чёрт возьми, сама думала об этом!

Потому что, как ни посмотри, уж слишком странным и подозрительным выглядело это совпадение — ночная встреча в овине и растерзанное тело в лесу.

— Это. Всего лишь. Ваши. Догадки, — с каждым словом я, отбросив всякий страх, тыкала указательным пальцем ему в грудь. — И не смейте, слышите? Не смейте судить, прежде чем докажете, что это они!

— А вы не смейте привыкать к такому приказному тону, — парировал генерал, склонившись надо мной. — Я уважаю вашу почётную роль в этом городе, но сейчас дело касается моей непосредственной задачи, поставленной мне Императором. Никому не советовал бы стоять у меня на пути, когда я её выполняю.

— Снова мне угрожаете?

— Хочу убедиться, что мы друг друга до конца понимаем, госпожа ворожея. Вы ведь ещё помните, кто я такой? Я не ваш приятель, не ваш друг детства, не ваш… — его взгляд почему-то опустился на мои губы, — …воздыхатель. Я здесь по приказу Короны.

Я невольно сглотнула и сдержалась, чтобы не потупить взгляд. Что-то — прямо здесь и сейчас — изменилось… Весь окружающий мир будто отодвинулся, отступил и теперь маячил в отдалении мутной дымкой.

— В этом вряд ли кто-то бы засомневался, — дышать отчего-то стало трудно. — Вы не упускаете возможности напомнить мне об этом при каждом удобном случае.

Нужно бороться с этим наваждением. Ни в коем случае нельзя ему уступать.

— Для меня это, судя по всему, теперь необходимость.

— Вас память стала подводить?

Он по привычке успешно пропустил мою «шпильку» мимо ушей.

— Хуже. Чувство долга.

Мои брови поползли наверх.

— Н-не понимаю…

Его взгляд продолжал блуждать по моему лицу.

— Плох тот генерал, который позволяет кому бы то ни было отвлекать себя от главной цели.

Я зачем-то согласно закивала:

— Плох, никуда не годен.

— Вы сильно усложняете мою задачу.

Я качнула головой и прошептала:

— Вы несправедливы.