Амалия нервно сглотнула.

– Хорошо.

– И не смотри в воду.

– Почему?
– прошептала принцесса.

– Здешние огоньки очень красивые, но уже не такие безопасные, как сотни лет назад. Можешь смотреть на поверхность воды, но если будешь всматриваться, они зачаруют тебя и утянут на морское дно.

– То есть даже если бы я умела плавать, в воде лучше не оказываться?

– Верно, - я внимательно посмотрел на неё, зная, что следующие слова ей не понравятся.
– Советую закрыть глаза, пока мы не доберёмся до корабля. Сопротивляться сложнее, чем кажется на первый взгляд.

Мы остановились у причала. Амалия бросила нерешительный взгляд на завесу тьмы.

– Если, по-твоему, так будет лучше…

– Только пока мы не окажемся на корабле, - заверил её.
– После этого большую часть пути мы проведём в каютах.

– Ладно, - неуверенно согласилась она.
– Но я могу взглянуть на море до этого? С причала, с безопасной границы?

Я бросил на неё ироничный взгляд.

– Обещаю не разглядывать огоньки, - она одарила меня улыбкой, которая словно бы предназначена только мне одному, от которой у меня дрогнуло сердце.
– Я просто хочу увидеть их. Всего одним глазком. К тому же ты будешь рядом и не позволишь мне прыгнуть в воду, верно?

Я неохотно кивнул.

Не медля ни секунды, Амалия схватила меня за руку - так легко и просто, будто могла сделать это, когда захочет. Так и было конечно, но откуда она об этом узнала?

Льюис послал мне мрачный взгляд, многозначительно посмотрев на наши переплетённые пальцы. Я никак не отреагировал внешне, но внутри меня это тревожило. Парни были обеспокоены, особенно после того как Амалия поцеловала меня.

Если они узнают о подписанном пергаменте в моём мешке, то могут запросто устроить мятеж.

Вместе мы с Амалией ступили на причал. Старые доски гнулись и шатались от каждого шага.

Принцесса помедлила на границе утра и ночи, но в итоге нырнула в завесу и утянула меня за собой.

Она ахнула, как только ночь окутала нас с ног до головы. Пальцы девушки крепче сжали мои. Дневной свет казался чем-то потусторонним. Как вид из тёмной пещеры, когда выход кажется чем-то далёким и слишком ярким.

Миллиарды голубых огонёчков светились из-под чернильной воды вокруг нас. Простираясь до самого горизонта, они мерцали и переливались, как настоящие звёзды. А над головой было сплошь чёрное небо. Ни одного светила - одна лишь непроницаемая бездна.

Принцесса была зачарована красивым голубым свечением. Она смотрела на воду с приоткрытыми губами и распахнутыми глазами.

– Так, всё, - пробормотал я.
– Достаточно.

Амалия сопротивлялась секунду, но затем встряхнула головой, разгоняя туман в мыслях, и вместе мы вернулись к дневному свету.

Она повернулась ко мне, моргая.

– Это было…

– Красиво?

Амалия благоговейно кивнула.

– Я старалась не смотреть слишком пристально, но я словно бы не могла отвести глаз.

– В первый раз сложнее всего.

– Спасибо, - тихо произнесла она.

– Сможешь держать глаза закрытыми всю дорогу до корабля?

Она оглянулась через плечо на завесу, прикусив нижнюю губу.

– Честно говоря, не знаю.

Я кивнул Льюису, чтобы он принёс повязку на глаза. Тот сразу же выполнил указание. Я развернулся к Амалии, вопросительно приподняв брови.

Она хмуро посмотрела на тёмную ткань, возможно, задаваясь вопросом, зачем Льюис носил её с собой. Хороший вопрос, на самом деле.

После долгой паузы она кивнула.

– Убери волосы назад, - сказал я, делая шаг ближе. Мой голос прозвучал ниже и чуть более хрипло, чем мне бы хотелось.
– Не хочу случайно дёрнуть.

Взгляд её глаз цвета лаванды на долю секунды встретился с моим, прежде чем она сделала так, как я сказал, и убрала свои длинные распущенные волосы за уши.

Удовлетворившись результатом, я потянулся к её затылку, чтобы завязать ткань. Я чувствовал её дыхание на моей шее, тёплое и лёгкое. Это отвлекало, и я не мог справиться с узелком.

В итоге на простую задачу у меня ушло больше времени, чем ожидалось. Особенно под тяжёлыми взглядами рыцарей.

– Ну как?
– спросил я, отшагнув назад.

– Темно, - она облизала губы, и ничто не могло удержать меня от того, чтобы проследить взглядом это движение.

В мыслях всплыло жаркое воспоминание о произошедшем на лестнице в поместье в Солете. Я не поцеловал её, когда клерк объявил нас мужем и женой. Я решил не забирать у неё этот момент, когда между нами оставалось так много секретов.