Шрифт:
И стал бы он тогда свидетелем того, как главный маг императора убегает с поля сражения, только пятки сверкают…
Мак представил себе эту картину и засмеялся уже громче.
А после не выдержал и плюхнулся обратно в кресло, вовсю хохоча.
Из всех его маскарадов за последние четыре года этот был самый забавный! Определённо, стоило такое провернуть, чтобы посмотреть, что будет…
Он хохотал так долго и громко, что не услышал крики из-за дверей камеры с предложением заткнуться.
Пришёл в себя, только когда увидел занесённый над своей головой огромный кулак, а за ним разъяренное лицо накачанного молодого парня, очевидно, охранника из боевых магов.
Мак, который к тому времени почти сполз под стол от хохота, быстро увернулся от удара, перекатившись со спины на живот, и выпалил первое, что пришло в голову:
— Ты бы смеялся так же! Если б увидел лицо Гефера…
— Гефера?! — парнишка оторопело захлопал ресницами, глядя на Мака, который тыкал в него указательным пальцем из-под стола.
Пришлось поведать о причинах своего смеха этому служителю магии и меча… а точнее, меча и кулака — потому что пользоваться магией в этих стенах боевые маги все равно не могли.
Через пять минут парень уже от души хохотал, расположившись в соседнем кресле.
— Только никому не говори! — напутствовал его Мак, похлопывая по плечу и провожая работягу обратно на его пост.
— Обижаешь! Да я никому…
Дверь камеры открылась и парень встретился взглядом со своим напарником.
— Только ему расскажу, можно?..
— Ладно, — разрешил Мак. — И больше никому!
Позже он понял, что фраза «только никому не говори» работает ровно наоборот.
В коридоре то и дело слышался смех, и Мак догадывался, что стало его причиной.
Подошло время завтрака и охранявшие его маги, кроме обычной каши, принесли вкусняшек — булочек и пирожков. А после дружно набились за его стол в количестве, явно превышающем необходимый лимит охранников на одного заключенного.
Мак не возражал: гораздо лучше жевать пирожки в компании с кем-то, чем уплетать безвкусную кашу в одиночестве.
И в этом момент в камеру пожаловал какой-то толстый чиновник, как потом выяснилось — начальник тюремной стражи, возвестивший о своем появлении громким вопросом:
— Что здесь происходит?
Следом за ним, мягко ступая по каменному полу и двигаясь почти бесшумно, вошел Гефер.
Темно-зеленые глаза его были как два кинжала, которыми он тут же принялся сверлить лицо Мака, небрежно развалившегося в кресле напротив двери.
***
Гефер
Этот смех Гефер узнал бы даже во сне.
Такой лёгкий, словно ветер… И с нотками не насмешки, а восхищения. Словно его обладатель вовсе не потешался над горькой иронией жизни, а удивлялся и радовался чему-то неведомому в ней… неведомому и невидимому для других, но тому, что видят только его глаза.
Смех этот доносился из открытой настежь двери камеры в конце длинного тюремного коридора, сопровождаемый иногда басовитым смехом служащих здесь охранников-громил. Ни одного охранника в коридоре не было.
Пока они шли к камере с Эденом, начальником тюремной стражи, и недоуменно переглядывались, знакомый смех прозвучал ещё раз… и воображение перенесло главного мага в яркую картинку-воспоминание.
Около четырех месяцев назад недалеко от эльфийского королевства в городе Эльвин они в очередной раз пытались поймать треклятого мага с бесконечным резервом светлой магии, приметы которого описал Геферу император.
Само собой, за почти год поисков встретить мага именно с такими приметами им ни разу не удалось.
Щенок умело маскировался, но его магическую маскировку никак не удавалось разоблачить.
После трех таких случаев Гефер понял, что этот маг пользуется для изменения внешности не совсем обычной магией. И у него появились некоторые догадки.
Главный маг потратил целый месяц на то, чтобы изучить в Магической полиции все дела, связанные с проявлениями аномальной магии и магии, отклоняющейся от обычных норм. И вот, наконец, он его нашел — все приметы совпали с описанием внешности, которое дал император!
Максимиан Фейн, или Максимиан четвертый — сын Максимиана третьего, бывшего наследного принца Эранора, двадцать лет назад лишенного титула и депортированного с семьей в Нордвинтер за занятия темной стороной черной магии.
От заключения опального принца спасло лишь наличие родственников из королевской семьи Нордвинтера и тот факт, что темная сторона там частично разрешена. В Эраноре же её на дух не переносят — в этом светлом королевстве разрешена лишь бытовая черная магия, да и то частично.