– Ну почему, Берри? – Генриор попытался его обнять, но тот как бы невзначай тряхнул плечами. – Ты умный сильный парень. Сообразительный, любознательный. Учишься хорошо. Ты будешь здесь на хорошем счету.

– Дядя Генри, какой ты наивный! – горько усмехнулся Берри, пряча мокрые ресницы. – Умный, любознательный… Скажешь тоже! Здесь это никому не нужно. Просто надо делать, что велят.

Берри вздохнул и вдруг посмотрел Генриору в глаза – решился, видно, сказать, что давно хотел:

– Послушай, дядя Генри! Хочу честно предупредить тебя, а заодно и родителей. Я не буду учиться в лицее. Я уйду.

– Как – уйдешь? – Генриор обеспокоенно посмотрел на Берри. – Среди учебного года? – он хотел было добавить, что отец уже выложил за обучение круглую сумму, излишне весомую даже для дворянского бюджета, но промолчал.

– Да, – очень серьезно кивнул Берри. – Мне обязательно надо поскорее уйти. Иначе я кого-нибудь здесь убью.

– Берри!

– Просто поверь, я говорю правду. Вчера, когда меня лупили по рукам, я запросто мог выдернуть палку и сломать пополам, но сдержался. Но я только первый раз сдержался, потом не буду! В следующий раз я этой же палкой дам тому уроду по голове. Я больше никому не позволю меня унижать, как вчера. Нет. Ни за что. Я уйду… чтобы никого здесь не покалечить.

– Но куда же ты пойдешь в октябре? – тихо проговорил Генриор, и сердце его сжалось. – Сейчас тебя уже не возьмут ни в какую школу, таковы правила.

– Значит, пойду не в школу.

– Постой, но куда же?

– Найду, куда идти. В замок, кстати, тоже не вернусь, – подчеркнул он. – Я понял, что мне там нечего делать.

– Берри, зачем же ты так про Розетту? Это твой дом.

– Дом, где тебя называют незаконным? Посторонним? Приблудой? Что мне там делать, в этом вашем доме? – Берри закусил губу, отвернулся.

– Перестань, Берри, никто тебя так не называет.

– Да? А бабка? А Андреас? Даже отец. Я как-то слышал, как он сказал маме: «Мой сын или нет – это никому неизвестно!» Ну что ты, дядя Генри! Не надо, не притворяйся. Ты сам всё знаешь.

Генриор охнул, схватился за голову, проговорил с болью:

– Берри, даже если граф так сказал, то наверняка только однажды, сгоряча, в ссоре! Я точно знаю, что он так не думает. Отец любит тебя! Разве ты забыл, как ему нравится играть с тобой в шахматы, в шашки? Как он гордится твоими успехами в изучении языков? Как ты вместе с мамой и папой ездил на море? Конечно, отец не прав, что это произнес! Не знаю, что на него нашло. Андреас еще мальчишка, он глупо повторяет то, что внушает бабушка. А она… Ну, что сказать? Бог ей судья!

– Дядя Генри… – помолчав, поднял глаза Берри. – А может, я правда твой сын? Бабушка как-то раз так сказала. Ведь ты иногда называешь меня «сынок». Скажи честно, пожалуйста! – в глазах подростка мелькнула надежда.

– О небеса!.. – простонал Генриор. – Ну да, называю, ну и что? Твои родители – граф и графиня, это совершенно точно! Никогда больше не думай об этом. Твоя мать – верная и порядочная женщина. Всё остальное – мерзкие сплетни.

– А лучше бы я был твоим сыном... – вздохнул Берри. – Тогда ты забрал бы меня из этой богадельни. И мы бы уехали из замка и поселились где-нибудь вдвоем на берегу моря.

Они снова замолчали, Берри пинал сухую листву.

– Дядя Генри, дела теперь такие, – вдруг тихо проговорил Берри и Генриор вздрогнул. – Мне тут не место. В Розетте тоже не место. Нигде не место.

– Что ты говоришь! – Генриор побледнел, а Берри, спохватившись, проговорил сердито:

– Дядя Генри, ты только не подумай, я ничего с собой делать не стану, я не совсем идиот, – и, когда Генриор облегченно вздохнул (а он действительно перепугался, решив, что Берри собирается наложить на себя руки), добавил: – Я очень хочу жить. Только не так, как сейчас. Совсем по-другому!

– Берри, сынок, ты будешь жить по-другому, только подожди немного, потерпи, – быстро проговорил Генриор, крепко взяв его за руку. – Отучись здесь год – всего год, это не так много! А там будет видно. Да, порядки тут отвратительные, но знания хорошие, потом поступишь, куда пожелаешь. Ты ведь мечтаешь о море?

– Да.

– В шестнадцать лет уже можно учиться на моряка. Не в академии, конечно, а в подготовительной школе, но всё же! Берри, я поговорю с твоим отцом. Я смогу убедить его. А потом все моря будут твоими.

– А я не хочу в подготовительную! – упрямо мотнул головой Берри. – Такая же закрытая школа, такие же правила: можно лупить пацанов, можно унижать… Если и поступать, то сразу в Морскую академию, там иначе.

– Но, чтобы поступить в академию, нужно сначала окончить лицей! – воскликнул Генриор. – Значит, надо потерпеть!

– Ага, замкнутый круг, – согласился Берри. – Но я не буду терпеть. Надоело.

– А что? Что ты будешь?!

– Вот, ты уже злишься… – устало проговорил Берри.