Немного поработав топором над шалашом, позанимался ловушками и начал торить путь дальше. Тут уже очень тяжело. Растительность мутировала крайне сильно, изменились некоторые виды тварей. Встречаются уже самые настоящие живые деревья, а в паре километров от бивуака я встретил изменённый муравейник. Жуткая вещь, от него в нескольких сотнях метров нет ничего живого. Да и фон скверны тут таков, что буквально обволакивает сознание, забивая чувствительность.

В дерево ткнулось копьё, делая отметку о маршруте. Я подрезал побеги паутинки, перекрывающие путь, и осторожно пошёл дальше. Сознание мутилось, тело переполняла сила, жажда что-то делать, бежать, сражаться. Я регулярно останавливался и глубоко дышал, пытаясь успокоиться. Тяжело.

Исследовав следующий километр дороги, вернулся обратно на стоянку, а оттуда, потихоньку ускоряясь, побежал домой, вернувшись уже в сумерках. Оборудование четвёртой стоянки точно потребует ночёвки в лесу.

Ужин, разборка добычи, сон, завтрак, и я опять бегу по знакомому маршруту. Только в этот раз неся за спиной ещё сильнее потяжелевший рюкзак. Тент, еда, одеяло и всё, что нужно для полноценного лагеря. В третьем лагере мне предстояло провести несколько дней.

Прибыв на место, занялся текущими делами, пытаясь отвлечься от тяжёлых ощущений скверны вокруг. Тщательно размечая и проверяя несколько километров извилистой тропы. Тут уже ни о каком беге разговоров не шло, заросли били заразой так, что у меня мутилось в голове. Вокруг же изменился и лес. Побеги изменённых растений оплетали перекрученные деревья, создавая над головой не пропускающий свет потолок.

Натуральные живые джунгли, кишащие заражённой жизнью. Тут я впервые увидел изменённых обезьян, ящериц и здоровенных летающих насекомых. Моё продвижение упало сильнее, а фон скверны вырос до огромных значений. Опустившись на колени, я медленно пополз вперёд. И через полсотни метров выполз на границу глубокого оврага, буквально наполненного шевелящейся плотью.

— Ядро, — тихо выдохнул и, осторожно, пополз назад, обливаясь потом.

Меня потряхивало. До стоянки я добрался чудом, плохо понимая происходящее вокруг. Там немного отпустило, так что я смог развести огонь и приготовить поесть, а после попытался уснуть. Не получилось и, как результат, до утра я скорее дремал, тревожно озираясь на каждый шорох вокруг. Что, наверное, и хорошо, не знаю, что бы мне приснилось тут.

Как только рассвело я начал шерстить окрестности получше и, в итоге, нашёл небольшой овраг в полукилометре. Немного отработав к нему тропу, расчистил место, заодно пересадив несколько растений. Именно тут ритуал мы проводить и будем.

Я выравнивал площадку, пытался сделать заросли вокруг полностью непроходимыми с трех сторон. А ближе к полудню собрался в обратный путь.

Домой я ввалился полностью вымотанный и трясущимися руками стал сдирать с себя доспехи. Физически я был в порядке даже несмотря на практически бессонную ночь. Но в ушах настойчиво звучал невнятный, сводящий с ума, шёпот.

Я принял душ и попытался уснуть, но к шёпоту прибавились запахи, а при погружении в полусон и картинки. Не выдержав, я, как был в тренировочных сапогах, накинул пояс с кинжалом, взял несколько монет и пошёл на выход из деревни.

Выйдя к реке, скинул одежду и, подхватив с земли тяжёлый камень, бросился в воду. Как только оказался полностью под водой, шёпот в голове практически прекратился. Минута, две, три. И я, жадно вдыхая, показался на поверхности. Минуту отдышаться и опять в воду с головой.

Большие текущие массы воды прилично экранируют скверну. Но явно не в моём случае. За полчаса купаний я получил передышку утомлённому разуму. Но этого было мало. И, вернувшись домой, я продремал в полглаза до рассвета, пытаясь не обращать внимание на глюки. Получилось не важно.

Утром, с петухами, я оказался за воротами. Нож в ножнах, немного денег, фляга. Тренировочные сапоги, штаны, лёгкая рубаха. Несколько глубоких вдохов и выдохов, и я сорвался вперёд, продавливая своим телом воздух.

Всё быстрее и быстрее. Но через несколько минут остановился и, присев на камень, снял обувь. Сколько там рекорд скорости для человека? Около сорока километров? Ну так вот, мне, конечно, сложно измерить, но, уверен, что я его превысил. И на этой скорости и при моём весе обуви явно надолго не хватит.

Так что, засунув носки в сапоги, я повесил их на шею и, подвернув штаны, рванул дальше. Ускорение взял больше, а потом и ещё, впервые позволяя себе попробовать максимальную скорость, какую смогу выжать. Мышцы ног дрожали, толкая тело вперёд, а зелень по краям дороги смазывается в единое полотно.

И только когда совсем перестало хватать воздуха, я расслабился и немного прошёлся пешком, чтобы через несколько минут опять сорваться на бег. Вот так, чередуя бег с ходьбой, к ночи я добрался до населённых мест.

Устал, как собака. В животе громко заурчало, и я добавил вслух:

— Очень голодная собака.

Шутка ли, за день я пробежал недельный переход. Точно сложно сказать, но не меньше двухсот километров. Наверное, мог бы даже быстрее. Но приходилось притормаживать около встреченных обозов и постоялых дворов. Да и всадников на тракте немало, зачем мне лишние слухи о человеке, который легко обгоняет лошадь?