– Оно ваше. Ни денег, ничего. Задаром. Но вы освободите Руца и Зверя.

– В чем подвох? – Шмайер подошел совсем близко, и я вновь учуяла тот запах, который смутил меня раньше. Он ввинчивался в ноздри, и мне ужасно захотелось чихнуть. Но я сдерживалась, чтобы не нарушить атмосферу. Я чувствовала себя уверенно, никогда еще во мне не было столько силы. Я смогла бы повернуть реку вспять, перейти океан вброд и дотянуться до пика самой высокой горы. По крайней мере, так я ощущала мощь, сосредоточенную в моих словах.

– Господин Шмайер, вы в курсе пророчества? – начав издалека, я надеялась подготовить Царя к тому, что предстоит услышать. Но он сам связал между собой простые факты: пророчество, яблоко и я, стоящая перед ним рядом с рыцарями Талла.

– Оно разбито!- вскричал Шмайер от ужаса и восторга, прижимая ко рту пухлую ладонь. Я кивнула:

– Теперь оно подходит только в качестве сувенира, на память. На память о том, что ваш господин вновь отыскал свою суженую.

Повисла тишина, такая плотная и густая, словно патока или мед. Но ничего сладкого в ней не было. Наш последний шанс истончался и исчезал на глазах, и я почти смирилась с собственным проигрышем. Но судьба любит подкидывать сюрпризы. Царь пытливо заглянул в лицо Айдену, словно знал что-то и хотел получить подтверждение, а затем..

– По рукам, - застенчиво пробормотал Шмайер, пряча глаза. – Я надеялся купить целое, чтобы поставить в опочивальне, но разбитое тоже подойдет.

Рукопожатие Шмайера было такое же мягкое, неуловимое, как и этот человек, Царь паунов. Он старался скрыть свою радость, но я видела, как подрагивают уголки его губ, сдерживая торжествующую улыбку. Интересно, как выглядит спальня паучьего Царя? Мне представилась пещера, мрачная и пыльная, со свисающими с потолка гроздьями паутины. И две половинки хрустального яблока на бархатной подушечке.

– Еще кое-что, - Шмайер застенчиво повел плечом, оглядываясь на подданных. Те полукругом расселись по залу, не издавая шума. На какое-то мгновение я позабыла, кто такие пауны, но те быстро напомнили о себе.

– Все, что угодно, - в сердцах пообещала я и осеклась. Слова в мире Талла имели особенную силу. Раз дав обещание, ты уже не сможешь от него отказаться.

Царь улыбнулся, вновь заключая меня в объятия, и жарко зашептал на ухо:

– Я и моя свита хотели бы присутствовать на столь важном событии, как свадьба Его Мрачнейшего Величества.

Я пересеклась взглядом с Айденом из-за плеча Царя. Тот с равнодушным выражением лица пожал плечами. Рискнуть? Я не знала, как отреагирует мой потенциальный жених на появление во дворце, или где он там живет, колонии паунов. И не хотела расстраивать Шмайера сообщением, что свадьба не состоится. Я колебалась, в попытке верно сформулировать отказ так, чтобы он не звучал категорично. Шмайер был давним знакомцем дедушки, и он обладал властью отпустить с нами Шартиар и Руца. Откажи я, и он передумает.

– Как только я смогу обсудить данный вопрос со своим супругом, я тут же дам вам знать, - лаконично обронила я, не давая четкого ответа «да» или «нет». Но Шмайер приобрел такой восхищенный вид, что мне стало стыдно. Еще одно страстное объятие, от которого хрустнули ребра, и Царь, наконец, выпустил меня из своих рук.

– Когда мы сможем увидеть наших друзей? – Советник ни на минуту не забывал о миссии, которая привела нас в мрачные подземелья паунов. Сколько времени уже прошло? Может, Шартиар уже не вернется, так и останется в образе Зверя? Столько вопросов и ни одного ответа. Дыхание сперло, когда я услышала ответ Шмайера:

– Прямо сейчас. Но есть одна проблемка…

– Какая?! – подал голос Виллан, бросаясь вперед. Мне показалось, что он схватит Царя за плечи и хорошенько встряхнет, но нет. Он встал рядом, жадно заглядывая в глаза Шмайеру. Тот смутился, отворачиваясь.

– Вы можете забрать зверушку. Но она не хочет уходить.

***

По словам Шмайера, лично провожающего нас в самые дальние катакомбы, Шартиар в образе Зверя пришла к ним сама. Как она протиснулась в столь узкий лаз, да еще и не встретила пограничный патруль паунов, оставалось загадкой, ответ на которую вряд ли кто даст. В общем и целом, Шартиар выбралась из тоннелей, вся в пыли и паутине, легла на пол посреди тронного зала и отказалась уходить.

– Можете поверить, - доверительно поведал Шмайер, заворачивая в очередной закуток и ведя нас все глубже, в самое сердце гнезда, - мы очень пытались ее выпроводить.

Грозных паунов, пришедших, чтобы проводить ее на поверхность, Шартиар воспринимала как друзей по играм. От подобного отношения пауны терялись и как можно быстрее скрывались в лабиринтах гнезда. Мощные лапы Зверя могли покалечить, не спас бы и хитиновый панцирь. Устав бороться, пауны во главе с Царем, проводили Зверя в дальние тоннели и постарались забыть, как страшный сон. Сам, мол, уйдет, когда проголодается. К сожалению, они не знали, что магические проекции не испытывают никаких потребностей. Шартиар могла оставаться в гостях вечно.