И вообще! Как наказывать - так его превосходительство тут как тут. А как вознаградить - так сразу забывчивым прикидывается!

– Ты нарочно?
– зарычал истинный.
– Я же вижу, что в тебя больше ни крошки не влезет!

– У меня карманы есть! В них - влезет.
– Я похлопала себя по бокам, показывая, где у меня находятся эти самые карманы.

Ардашир встал, не дожевав последнее крылышко второй птичьей тушки. Взял меня за воротник, поставил перед поваром.

– Выдай этому… птенцу все печенье, какое есть в доме!

– Но ваше превосходительство!
– запротестовал повар.

– Ты тоже мне возражать будешь?!
– взвился истинный.
– Что, лысый хвост, происходит? Вы тут совсем распустились в отсутствие хозяев?

– Простите, ваше превосходительство… Сей миг исполню! Просто бобов астрагала больше не осталось. Новые только через пару недель поспеют.

– Значит, обойдетесь пока без лакомства. Не заслужили!

Генерал хрипло выдохнул. Плюнул в печь-тандыр, где виднелись сложенные шалашиком лучины. Лучины вспыхнули, будто их облили бензином и поднесли огонь.

– Ого!
– не сдержалась я.

– Ага!
– Остывая, передразнил меня Ардашир.
– Радуйся, что улетаем. Мой повар тебе не простит, что остается на полмесяца без любимого лакомства!

– Вот так всегда! Отобрать у него все печенье решили вы, а виновен - я. У сильного всегда бессильный виноват!
– Мне только и оставалось, что надуться.

Ардашир снова запыхтел. Я заподозрила, что он вот-вот выплюнет очередную порцию горючего, и попятилась. Мало ли - вдруг в этот раз плевок в меня полетит?

Тем временем повар, как и было велено, притащил из кладовки мешок с печеньками. Мешок был немаленький. В него мой дракончик легко уместился бы. Вот и куда мне столько сладостей? Или Ардашир и сам не прочь ими побаловаться?..

– Вот, ваше превосходительство. Все, что есть.

– Отсыпь половину, - кривясь, будто съел кислого, велел генерал.
– Мартель убедил меня, что я не должен совсем лишать тебя сладкого.

Повар глянул на меня мельком. Поклонился Ардаширу. Лицо его повеселело, подобрело.

– Благодарю вас, ваше превосходительство!

Ардашир снова уселся за стол и вернулся к недоеденному крылышку, а я, получив увесистый куль печенья, отправилась за своим дорожным мешком. Он оставался в той комнатушке, где позволил мне прикорнуть на пару часов мой генерал.

– Дай печеньку!
– подлетел ко мне Тель, которого на кухню отчего-то не пригласили.

– Да вы помешались, что ли, все на этих печеньках?
– удивилась я.

Не знаю, как Мартелла, а я, Матрена Ильинична, сластеной в своей прошлой жизни не была. Могла побаловаться при случае, но особого пристрастия ни к выпечке, ни к мороженому, ни к шоколаду не имела.

– Ну дай!

Тель сумел сделать такой жалостливый вид, что я против воли распустила горловину полотняного кулька. Выудила сразу две печеньки. Одну сунула в пасть драконистому попрошайке, другую закинула себе в рот. Надо же и самой попробовать, что за деликатес такой, от которого тут все без ума!

Умм. Ням.

…я проглотила одну печеньку и полезла за следующей.

Кажется, я утверждала, что не люблю сладости? Официально заявляю: я ошиблась! Просто я их, кажется, раньше не пробовала. Точнее, пробовала, но явно не то, не так и не там. Да ради одного этого вкуса стоило перенестись в другой мир, в тело несчастной сиротки, и попасть в лапы грозного драконьего генерала!

Острые терпкие нотки миндаля. Легкий оттенок ванили. Медовая сладость маслянистого рассыпчатого песочного теста и едва уловимая кислинка клюквы. Сочетание вкусов оказалось убойным. Это печенье невозможно перестать жевать, пока оно под рукой!

Развернувшись на сто восемьдесят, я потопала обратно на кухню. Водрузила кулек с печеньем на стол перед носом изумленного генерала, и, непочтительно повернувшись к нему спиной, заявила обалдевшему повару:

– Я с места не сойду, пока вы не поклянетесь, что научите меня готовить это печенье!

В кухне повисла пауза. Повар растерянно хлопал глазами, глядя то на меня, то на генерала. Генерал за моей спиной сопел все более громко и грозно. И я чем дальше, тем больше боялась на него оглядываться.

– Ну что же ты, друг? Давай, обещай парню, что поделишься с ним своим семейным рецептом, - очень ядовитым голосом высказался, наконец, его превосходительство.
– А уж о том, чтобы Мартель твой секрет никому не выдал, я, так и быть, лично позабочусь.

– Так это… я же говорил. Бобы кончились.