Еще требовалось время, чтобы привыкнуть к Красноярску, ведь в этом городе мне предстояло пойти в детский сад и в школу, ну и в целом проводить все свое время в течение многих последующих лет.

Восемнадцатое все то время, пока я привыкал к жизни в Красноярске и жил в стенах того дома, у меня формировались определенные занятия и интересы, которые позволяют мне с положительной стороны вспоминать об этой поре.

Излюбленным занятием у меня считался просмотр телевизора, который, как уже ранее упомянуто, какое-то время находился в моей комнате. Часто его использовали для прослушивания музыки. Транслировались некоторые каналы, заменяющие радио, на которых показывали музыкальные клипы и звучали песни. Проигрывались как русскоязычные песни, популярнейшей из которых была "Нас не догонят!", так и иностранные в большом разнообразии. Я их особо не слушал, хотя одна из таких с названием "Любовь под Липами" мне нравилась настолько, что я напевал ее часы напролет и танцевал под нее. Тогда еще в рекламе предлагалось установить фрагмент из музыкальной композиции на звонок телефона, отправив текстовое сообщение на короткий телефонный номер за небольшую плату. Правда ли это или нет, я не знал, так как я не владел телефоном. Также я смотрел новости, и иногда конспектировал их, чтобы утром рассказать родителям своеобразную сводку произошедших событий. Тогда они не пестрили громкими политическими заголовками или подобными программами со скандалами и криками, а наоборот спокойно и размеренно рассказывали о событиях в стране и нашем городе. Но смотрел я не только новости – куда больше времени я тратил за просмотром мультсериалов, которые начинались в десять часов утра. Транслировался большой телевизионный блок, длительностью около двух часов, в течение которых показывали по одной или две серии мультсериалов "Котопёс", "Эй, Арнольд! ", "Крутые бобры" и многих других. Не особо важно, что именно показывали – нравилось все. Это еще было то время, когда ради любимого мультфильма стоило встать пораньше, успев умыться и позавтракать. Не менее интересным оказался просмотр развивающих познавательных передач. Особой популярностью пользовалась программа "Галилео", где постоянно рассказывали о чем-нибудь интересном, а ведущий время от времени проводил разные физические эксперименты, существенно расширяя мои знания о мире еще до того, как я взял в руки школьные учебники. Особенное место занимали и комедийные сериалы, такой как "Счастливы вместе". Я обожал его смотреть, и смеялся со множества сатирических шуток и смешных ситуаций, куда попадал продавец обуви со своей семьей, собакой и соседями. Хотя там довольно часто затрагивались темы пива, секса и прочий вульгарный юмор о женщинах, мне это совершенно не мешало получать удовольствие от просмотра, смеясь над забавными и комическими ситуациями среднестатистической семьи. Ввиду малого возраста, вероятно, я не понимал таких шуток и благополучно пропускал их мимо ушей. Больше скажу – просмотр этого сериала никак не закрепил в будущем во мне изложенные там взгляды, поскольку я понимал тот факт, что это такой юмор. Я даже смог выучить слова песни из заставки – настолько он мне нравился.

Если не брать во внимание телевизор, то я также не тратил время зря. В том плане, что время от времени я придавался минутам и даже часам штудирования разного рода энциклопедий и исторических книг, переведенных с английского языка и отпечатанных в Германии и Бельгии. Я читал о достопримечательностях разных стран, событиях всего мира, их секретах и неизвестных ранее фактах, глядел на фотографии, рисунки и схемы. В особенности мне нравились изучать катастрофы. Скорее всего, они привлекали меня тем, что они, в отличие от событий множества фильмов или литературы, в самом деле когда-то произошли. Так, например, я увлеченно штудировал страницы о том, как утонул Титаник – самый большой и роскошный корабль своего времени, павший жертвой ледяной глыбы и разорванный природными силами пополам, погрузившийся в ледяной пучину океана. Не менее завораживающей для меня являлось разрушение Всемирного торгового центра – двух небоскребов в Нью-Йорке в результате террористического акта. При своей жизни я их застал, но в силу возраста за этим ужасающим зрелищем не наблюдал даже в телевизоре. Позднее я довольствовался множеством документальных фильмов, но даже при их просмотре я с трепетом смотрел на клубы черного дыма и последующие разрушения, позднее думая о том, что все это из-за злого умысла одних людей и халатного отношения других. Я настолько углублялся в детали всего этого, что чуть-ли не запоминал имена конкретных, становясь ходячей энциклопедий. Отходя от них, я также задавался детскими вопросами по типу «Отчего бывает радуга?», «Как Солнце удерживает планеты на орбитах?», «Зачем зебре полосы?» или «Как видят наши глаза?». Пока одни спрашивали на них ответ у родителей и других взрослых, с помощью книг я сам искал на них вопросы, и вполне удачно – то, о чем я уже знал, мои одногодки могли только догадываться.

Вновь понимая, что я единственный ребенком, мне приходилось веселить себя самостоятельно, и у меня это не плохо получалось: я брал видеокамеру, записывал самого себя и рассказывал всякое, игрался или что-то показывал. Так, в одних видеороликах я мог снимать туалет, а в других игру с попавшими под руку предметами и свои кривляния. Дополнялось это вымышленными фантастическими сюжетами, масштаб которых охватывал весь дом. В принципе воображение тогда бушевало на полную. Снятых сюжетов было настолько много, что уже и не вспомнить их все. Я помнил видеоролик о своих машинках: я строил подобие строений, похожих на дома и мосты, из упаковок с видеокассетами и игрался с более чем тридцатью различными модельками, начиная от полицейских автомобилей и грузовичков с мороженым и заканчивая спортивными внедорожниками. Их я постоянно получал после походов в большой магазин. Родителям никогда не удавалось уйти без игрушки для меня, ведь я не дал бы им покоя между полок с товарами и возможности уехать домой. В дальнейшем, кстати, уцелела только одна такая машинка из столь большого и дорогого гаража, за который удалось бы выручить неплохие деньги – куда делось все остальное уже никто не знал.

Помимо таких развлечений с камерой, у меня, как и у многих детей, был воображаемый друг. Звали его Пушистик. Это большой плюшевый кот, одетый в зеленую рубашку с желтым галстуком-бабочкой. Когда-то он имел усы, и я, будучи совсем малышом, их отрезал. Со мной он находился чуть ли не с самого рождения. Изначально, Пушистик лежал на вершине моего шкафа, покрываясь пылью. Я знал о нем, но оставлял будто незамеченным. Но однажды моя мать обратила на него свой взор, и я вновь увидел в нем игрушку, и не просто игрушку, а своего нового друга. Я общался с ним, вел его школьный дневник, пил с ним чай – в общем, он заменял мне настоящего друга. Потом к нему присоединилась плюшевая обезьянка Ликки, которая держала в руках два коричневых связанных между собой жгутом кольца, чтобы подвешивать игрушку, и дракон Дракоша, у которого отсутствовал левый глаз, вероятно, утраченный из-за меня, и другие плюшевые животные. Целая семья из них окружала меня. Про многих я также снимал различные видео, такие как свадьба между ними, различные споры и прочее. К сожалению, ни одной такой записи не удалось сохранить, как и подавляющее большинство самих игрушек. Я хорошо помнил тот момент, когда меня поставили перед выбором между Пушистиком и Ликки. Мне пришлось пожертвовать обезьянкой, поскольку Пушистик оказался для меня дороже. Он стал моим первым воображаемым другом, да и свидетелем моих первых лет жизни, и по этой причине Пушистик уцелел, а вот Ликки нет, и в последствии я сильно жалел о том, что его выбросили, а не продали или отдали в какие-нибудь ясли или в детский дом другим ребятишкам.

Конечно, видеоролики о самом себе, о своем доме и своих игрушках я снимал еще до того, как это стало обычным делом для современных детей. Но больше всего я любил свой большой город из конструктора Лего, который в тот момент, когда мне было уже десять лет, вытеснил плюшевые игрушки. Объектом новых игр стал небольшой городок примерно метр в длину и полтора метра в ширину. В нем находились автобус, грузовики, автомобили, банк, пиццерия, аэропорт и башня Биг-Бен, сделанная не из конструктора, а из объемного паззла. Особенное место занимал торговый центр, называемый "Grand Emporium", который оказался настолько большим, что я собирал его весь день, и продавался по высокой цене даже в то время, считаясь настоящим эксклюзивом, так как наборы, подобные ему. В таком большом городе, как Красноярск, набор конструктора с этим зданием было невозможно найти, поэтому его привезли доставкой из другого места, и вполне возможно, что я мог быть единственным во всем городе, кто владел этим набором. Этот городок, носивший название Витальград, придуманное Светланой Семеновой, имел население в семьдесят семь человечков, что уже казалось для меня большим числом. Доставались они мне из наборов, а также из небольших пакетиков, стоивших около ста рублей. С них предлагалось собрать серию из шестнадцати фигурок, но поскольку акцент строился на везении, и порой фигурки могли повторяться, к этому я не стремился. Сам город появился в октябре две тысячи десятого года, когда мне подарили десять тысяч рублей. Немыслимые деньги для ребенка, из-за чего даже родственники не одобряли факт дарения такой большой суммы, но я сразу потратил их как раз на любимый конструктор, не потратив ни копейки на шоколад, другие игрушки или что-то еще. Я очень любил придумывать различные истории про этот город, поэтому я познакомился с компьютерной программой, позволяющей соединять фотографии в единый видеофайл со звуком. Получается, что я занимался стоп-моушеном. Таким образом, я уже в десять лет, вдохновляясь похожими видеороликами других детей, монтировал небольшие фильмы о купании на пляжах, о новостях в городе и о многом другом, и эти материалы, к счастью, уцелели. Столь тяжелое занятие изнуряло меня, ведь понемногу передвигать человечков, не задев ничего лишнего, равно, как и сделать снимок качественным, без изменений в положении света и камеры, часто не удавалось, и я расстроенный долго не возвращался к этому делу. В общем, я весело проводил время за игрой в этом городке. Почти каждый день, просыпаясь, я сразу рвался играть с ним, и даже в период учебы в начальной школе, примчавшись домой, я скорее съедал все на обед и вновь начинал фантазировать и играть в конструктор, а не в компьютер, который особо меня еще не привлекал.

Компьютер, кстати, хотя и перестал быть большим белым ящиком, но все же мог пригодиться только для небольшой работы с документами, ну и для того, чтобы электронную почту проверить. На нем можно порой удавалось смотреть фильмы и видеоролики в интернете, а также играть как в небольшие компьютерные игры, состоящие из меняющихся картинок, так и в более анимированные и качественные. Например, я играл в "Grand Theft Auto: Vice City". По категории аудитории игроков она и близко не стояла с моим возрастом, но тем не менее я играл без проблем и стеснений, выполняя задания и миссии, как, например, известная миссия с небольшим радиоуправляемым вертолетом, где целью значился взрыв здания через расставленные бомбы, попутно разобравшись со встречаемыми на пути бандитами. Я заигрывался настолько, что иногда в хорошем настроении пародировал движения главного героя игры, отчего родственники тихо смеялись.

Не стоило думать, что я закрылся у себя дома и только и делал, что в конструктор, да в игрушки играл и телевизор смотрел. Я и во дворе тоже резвился, но проблема заключалась в том, что детей моего возраста не появлялись во дворе – гуляли дети младше меня, практически малыши из колясок, и дети старше меня, уже подростки. Сверстников почему-то во дворе даже на горизонте не виднелось. Я, наверно, и мог с ними поиграть, но буквально один день, после чего приходилось вновь искать себе друзей. В особенности такая ситуация проявлялась в зимнее время, когда меня возили на ледяные горки, которые ставили в Серебряном сквере около здания администрации района. Там я буквально бежал на горку, хватал первого попавшегося ребенка и говорил: «Привет! Я Виталя! Пошли кататься!», после чего, конечно же, шел кататься с новым приятелем. Но, сами понимаете, что на следующий день ни о каких появившихся друзьях в тот момент я думать не мог.