Роджер невозмутимо курил, слушая отголоски тягучей, заунывной скрипки, игравшей в ресторанном зале.

– Что же вы отказались от такого выгодного предложения? – точно в тон этой скрипки раздался голос позади него. Он обернулся.

На лестнице у входа в ресторан стояла женщина. Высокая, в чёрном вечернем платье. На её острые азиатские скулы упала резкая тень во время затяжки. Роджер невольно залюбовался этим живым, но как будто бы постановочным портретом.

– Взяли бы сами, раз считаете это выгодным.

– А я и беру, – худые, полуобнажённые плечи женщины подпрыгнули вверх.

– И что, много уже вот так набрали?

– Много. На две жизни хватит. Могу и у вас купить.

Женщина была заметно пьяна, а Роджер не располагал настроением продолжать с ней беседу. Невнятно попрощавшись, он пошёл к парковке.

– Послушайте! – она махнула рукой. – Вы меня не подкинете? Здесь один поворот, до гостиницы. Не хочу ждать такси.

Скорее от неожиданности, чем из вежливости Роджер согласился.

Пошатываясь на каблуках, она пошла вслед за ним и села на заднее сидение. Машина начала медленно выезжать из парковочных рядов. Пьяная спутница настаивала на продолжении беседы.

– Я Энна.

– Что ж. Будем знакомы. Я Роджер.

– Роджер, вы не купили у этого мальчишки время, потому что это противоречит вашим принципам. Я права? Да? Да? – она ухмыльнулась и самоуверенно ответила на свой же вопрос. – Да-а-а. По вам видно. А я всегда покупаю. Всегда. Не потому, что хочу жить вечно, просто считаю, что время должно быть у тех, кто его действительно ценит. Вот вы… Вы ведь с юга? У вас сильный южный акцент.

– Я приехал из Уплари.

– Точно. Уплари. Я была там несколько раз на гастролях. Вы уж меня простите, но это та ещё грёбанная дыра. Песок, пыль и сраные нефтяные вышки по всему штату. Они везде. Стоят и сосут нефть из земли, как гигантские металлические москиты. Бр-р-р. А ещё запах! Вы нефтяник?

– Нет. Но мои родители работали на этих скважинах.

– Понятно. Они отправили вас подальше за лучшей жизнью. И вы к ней пришли, я вижу.

Она провела рукой по чёрной кожаной обшивке сидения.

– Вы не купили у мальчишки время, потому что считаете это слабостью. Он ведь мог потратить эти три или сколько он там вам предлагал дней, на… на листовки. Раздачу листовок. Короче, он мог сам всё заработать. Да?

– Возможно.

– Я тоже так думаю. У нас вообще с вами много общего. Я из Бассертона. Это на Восточных островах. Вы были на островах? Та ещё задница мира.

– Простите, что прерываю, но мы приехали.

Машина остановилась точно у входа в гостиницу. Собеседница прислонилась лбом к стеклу, пытаясь не только рассмотреть их местонахождение, но и охладить голову.

– Действительно. Отель «Марбет», – согласилась она и начала открывать дверцу. Но тут же остановилась и с интонацией, полной какой-то тоскливой бесшабашности, спросила:

– А вы не хотите ещё выпить?

Роджер даже рассмеялся:

– «Ещё»? Вы думаете, я вёз вас пьяным?

– А, да. Точно. Вы же за рулём. Чёрт… Села в машину к незнакомому мужику, ещё и предлагаю ему напиться. Чёрт! Можно последний вопрос?

– Давайте.

– Вы меня не узнаёте?

Он внимательно посмотрел на неё.

– Нет. А должен?

– Блин. Обидно. Ладно, проехали. Хотела почувствовать себя звездой – не пролезло. «И нет на берегу ни одного лица, что было бы тебе знакомо…»

– «…Их молодость ушла за кораблём, плывущим невесомо». Я слышал эту песню.

– Это моя песня, – пассажирка вдруг помрачнела. – Очень-очень старая песня. Откуда вы вообще её знаете?

Роджер задумался.

– Её крутили по радио, когда я ещё жил на юге. Никогда бы не подумал, глядя вас, что вы её автор.

– И исполнитель! Ну будем считать, что это комплимент. Вы-то ожидали увидеть романтическую блондинку с гитарой. Это было очень давно. Вы вообще знаете, о чём эта песня?

Роджер с осторожностью подобрал слова.

– М… Думаю, это песня об упущенных возможностях.

Энна придвинулась к нему ближе. Испытующе, словно почувствовав полуправду, она заглянула ему в глаза.

– «Эпалада», – это слово она произнесла медленно и сильно, как заклинание. – Слышали о таком судне? Оно привозило к Бассертону несколько богачей отсюда, из столицы. Вроде как для экзотического туризма. На самом деле всё было так: едва это судно появлялось на горизонте, весь наш городишко высыпал на пристань. Люди строились в очередь и записывались на торги. Они отдавали целые годы своей жизни приплывшим издалека богатеям. Я видела, как за считаные дни лица молодых родителей распахивались тонкими морщинами, редели и прорастали сединой их густые тёмные волосы. Понимаете, когда вы живёте в Бассертоне, у вас нет ни единого шанса обеспечить будущее своих детей. Так, как это делают здесь – просто исправно появляясь на работе пять дней в неделю. Ведь именно так ваши родители накопили вам на переезд в столицу? Здесь ведь всегда была запрещена торговля временем. Только работа!