Они получили свое жалованье и отправились обратно, а вот история с заводом имела продолжение. На следующий день к нам в усадьбу наведались Петр и Андрей, чтобы рассказать интересные новости.

За все это время парни несколько раз приезжали в «Черные воды», предлагали свою помощь, поддерживали нас морально. И нужно было отдать должное Петру, он ни словом не заикнулся о том, что однажды произошло между нами.

Сегодня же они привезли целых две хороших новости. Первая заключалась в том, что Головину было позволено отправлять и получать письма, а вторая как раз касалась стекольного завода.

Оказалось, что приезжавший туда барин был никто иной, как богатый купец Пименов Родион Макарович. Он гостил в доме отца Петра. Но приехал мужчина в эти края в первую очередь за тем, чтобы узнать о стекольном заводе, а поведала ему о нем не кто иной, как сама Потоцкая. Кто знает, с какой целью она рассказывала купцу о чужом предприятии, но эта гадина точно имела свои планы на наше имущество. В этом я совсем не сомневалась. Возможно, будучи уверенной, что попечительство над нами уже дело решенное, барыня решила подсуетиться с заводом. И покупателя ведь уже нашла, зараза эдакая!

– А что ему наш завод? – с подозрением поинтересовалась Таня. – Купить хочет?

– Хочет. Спрашивал у отца, кто вы такие, как дела ваши идут, - кивнул Петр и тут же добавил: - Вот только мы с батюшкой считаем, что вам не следует завод продавать. В аренду сдайте, и будет. От аренды проку больше.

Ну, в этом я была с ним полностью согласна. Главное, чтобы арендатор нашелся якорный, то есть постоянный. Но если исходить из деятельности стекольного завода, то смысла в краткосрочной аренде такого производства, конечно, не было.

– Когда же он к нам собирается наведаться? – эта новость не так сильно обрадовала меня, как первая, но все-таки настроение подняла. Копеечка к копеечке, глядишь, и полна кубышка. Пусть даже этой кубышки будет хватать только на безбедную жизнь усадьбы. Но нам на другое и не требовалось.

– А с чего моему мужу письма писать позволили? – мне не терпелось узнать самое важное для меня. – Неужели смилостивились над ним?

– Да зачем вам знать это, Елизавета Алексеевна? Главное, что теперь вы сможете переписываться. – Петр не хотел рассказывать подробности, что говорило об их с Андреем причастности к этому делу. Возможно, молодые люди заплатили за послабление режима, и это лишний раз характеризовало их с хорошей стороны.

– Софья Алексеевна, вы позволите поговорить с вами? – вдруг спросил Андрей, и Таня растерянно хлопнула ресницами. Она быстро посмотрела на меня, словно ища поддержки, а потом медленно поднялась.

– Да, конечно… Мы можем выйти на веранду.

Они вышли, и мы с Петром остались наедине.

– Послушайте, Елизавета… Вы всегда можете рассчитывать на нашу помощь. Всегда обращайтесь к нам с Андреем, чтобы ни случилось, - парень говорил все это, не глядя на меня, будто боялся, что, взглянув мне в глаза, скажет лишнее. – Обещайте, что позовете меня, если что-то случится.

– Обещаю. Благодарю вас, Петр Дмитриевич, - у меня на глаза навернулись слезы. – Ваша помощь для нас бесценна. Отдельное спасибо я хочу сказать за своего мужа…

– Нет, не нужно, - чересчур поспешно ответил он. – Разве могли мы с Андреем оставить вас в беде? Это естественно для мужчины.

– Да… да… - хоть мне и было неловко в его обществе, я все-таки чувствовала к нему уважение. – Вот только иногда встречаются такие, как…

– Александр? – закончил Петр за меня. – Не корите себя за то, что не разглядели в нем подлеца. Даже мы, зная нрав Потоцкого, никогда не могли подумать, что он может пасть так низко.

– Неужели нельзя вывести на чистую воду Дарью Николаевну? – я хотела справедливости, хотела, чтобы мой муж вернулся домой, но не знала, как этого добиться. – Она ведь лжесвидетельствовала!

– Это еще нужно доказать. Вы можете бесконечно биться об эту стену, Елизавета Алексеевна, но вряд ли у вас что-то получится, - с сожалением произнес Петр. – Наберитесь терпения и надейтесь, что Павла Михайловича выпустят раньше.

– Я хотела бы поделиться с вами кое-какими мыслями, - я поднялась с софы, не в силах усидеть на месте. Пора было поднимать все секреты, живущие в усадьбе. Был шанс, что как раз они и помогут справиться с Потоцкой. Вернее, их разгадка.– Это касается смерти нашей сестры.

– Варвары? – молодой человек наблюдал за мной напряженным взглядом. – Но что такое? Убийца найден.

– Ой, ли? – я многозначительно посмотрела на него. – А вот нам с Софьей так не кажется, и на то есть причины. Именно об этом я и хочу поговорить с вами.

– Елизавета, вы хотите сказать, что Варвару убил не дворовой мужик? – Петр тоже поднялся с кресла, в котором сидел. – Тогда кто? Что вы знаете?

– Вы должны кое-что увидеть, подождите меня здесь, - попросила я, и пошла за запиской, которую оставила бедняжка перед самой смертью.