— Всё?

— На ладони много не напишешь, — оправдалась я.

Лично мои в край окоченели на морозе. Сегодня было значительно холоднее, чем вчера. Зато снег перестал липнуть к ботинкам.

Александру жандарм принес какой-то сверток. Он протянул его Риду.

— Согрей, — попросил.

Рид удивился, но магию призвал. Вернул Александру, а тот внезапно отдал мне.

Я с удивлением развернула. Это оказались перчатки. Огромные, мужские.

— Спасибо, — выдохнула я.

И с удовольствием натянула их, еще теплые, на руки. Они были больше размеров на пять. Но мне было все равно. Руки запекло. Глаза почему-то тоже.

Рид резко отвернулся от нас.

Мне жаль, что я не могу унять его боль. Вернее, могу, но вряд ли он согласится на такой способ.

Иногда боль, это все, что нам остается от любимого человека.

Почувствовав щекотку, я с сожалением сняла перчатку, чтобы прочитать новое сообщение.

Криста: «Анна, останови это любой ценой».

Любой ценой? Какую цену мне заплатить в этот раз? Я и так отдала слишком многое.

Вернула перчатку на место.

Коронер подтвердил слова Александра. Следы на шее больше всего похожи на отпечатки рук. Умерла она ночью, около двух часов. Но холодало постепенно, поэтому точнее он определит после расчетов.

Пока это все, что он мог сказать.

Жандармы опрашивали людей вокруг, а мы поехали обратно в жандармерию. С Анжеликой следовало поговорить как можно скорее.

Но Анжелики в жандармерии уже не было. Никто не видел, когда она ушла.

Я написала ей несколько раз, но ответ не приходил. Это было очень подозрительно.

Мы разместились в том же кабинете. Сегодня помещение было не узнать: оно сияло чистотой и новой мебелью. Шкафы и тумбочку убрали. Зато теперь было два стола: один расположили так же, как прошлый. Второй — совсем узкий — был установлен перпендикулярно к первому. Так получилось вместить еще четыре стула. На узком столе — только графин с водой и три чистых стакана.

Пожалуй, только дверь — моя старая подруга, осталась на месте. Я обрадовалась ей, как родной.

— Сегодня здесь намного уютней, — похвалила я Рида, пока Александр в коридоре с кем-то переписывался.

— Мне не до этого, — буркнул в ответ Рид, будто я его в чем-то упрекнула. — Благодарите советника.

Он дождался, пока я опущусь на стул возле стены, и занял место за большим столом.

Сегодня Майкл практически не говорил со мной и старался даже не смотреть в мою сторону.

Наверно, стоило это обсудить, попытаться утешить. Но я не находила слов.

Мне очень хотелось расспросить Рида о тех трех годах после побега Кейсиди из Обители. Как они познакомились? Чем она занималась?

Но рвать свежую рану… Это слишком жестоко. Моя успела покрыться корочкой. Его еще кровоточила.

Александр зашел в кабинет, прикрыв за собой дверь. Та не скрипнула. Смазали петли, или момент не подходящий?

Боги, я правда пытаюсь угадать размышления двери?

Александр сел напротив меня.

— Анна, — Рид потер лицо.

Этот жест стал уже привычным.

— Мы можем как-то выяснить, что Ирен делала в Уэйне, хотя должна была быть на другом конце империи?

— Верховная пытается узнать, — ответила я. — Как только что-то сообщит, я скажу.

— Хорошо. Что вы знаете про Ирен?

— Довольно мало. Она должна была быть наставницей Кейсиди.

У Рида дернулась щека.

— Действительно, такая мелочь, — проговорил он сквозь зубы.

Я не стала ввязываться в дискуссию.

— Потом все переиграли и Ирен начали готовить в настоятельницы Северной Обители, Кэс поручили другой Владеющей. А после Раскола все опять изменилось, Владеющих катастрофически не хватает, поэтому настоятельница Северной осталась на посту, а Ирен продолжила службу на четвертой ступени, — я замолчала.

— Это всё? — недоуменно спросил Рид.

— Кажется, да, — проговорила я, пытаясь воскресить из памяти хоть что-то. — Кэс никогда не жаловалась на Ирен, но и не хвалилась, — только сейчас я поняла, что это весьма странно, потому что сестра обожала обсудить все на свете. — Думаю, они нормально ладили…

Начальник тайной канцелярии нервно постучал пальцами по столу.

Да что с ним сегодня? Ощущение, что он едва сдерживается, чтобы не откусить мне голову.

Но Рид продолжил: