Шрифт:
Я понимал, поэтому сделав прощальный жест рукой, вышел за дверь.
– Извините… – остановила меня секретарша, – Я случайно услышала… А что это Василий Николаевич читал? Какие-то стихи? Очень красиво, я и не знала, что он поэзию любит…
– Это «Пророк» Пушкина, – сказал я. – Всего хорошего!
– Да-да, до свидания… – ответила слегка рассеянно эта изящная, почти тургеневская девушка.
По речной глади скользили водомерки, над камышами вился гнус, квакали лягушки. Я поочередно загребал с правого и левого борта двухлопастным веслом, высматривая знакомые места на обрывистом берегу Днепра.
«Ласточку» я одолжил у Анатольича. У товарища Сивоконя были аж две резиновые лодки: четырехместная «Лисичанка» – ее он использовал для рыбалки, и одноместная надувная байдарка – «Ласточка». Он ее вообще не использовал, лежала себе в сарае – абы было. А вот мне – в самый раз, для одиночного сплава и кладоискательства.
И легенда неплохая – задолбался Гера, заработался! Все в редакции видели, как я вкалывал, какие баталии у нас развернулись с шефом по поводу материала о туебнях из ЗУБРа… Но с разрешения ОблЛИТа и нефтяницкого генералитета статью пропустили, и она наделала много шума, и полетели головы. Автоколонны пролюбливать – это не дизель из баков литрами отсасывать! Это уже перебор.
Учитывая еще несколько крепких статей – типа ПДОшных прекрасных дам и прямой линии Драпезы, и моих постоянных задержек после окончания рабочего дня, – просьба о паре дней отгулов никого не удивила. Так и сказал:
– Уйду я от вас в одиночное плавание! Хотелось бы в кругосветку, но придется довольствоваться сплавом по реке…
Палатку и спальник я взял напрокат – на турбазе, продуктами затарился в магазине, а лодочку предложил Анатольич. Мол, так оно проще будет обратно добираться, скручу в скатку и как-нибудь до Лоевской автостанции уж дотащу. Он вообще предлагал забрать меня на редакционной машине, когда будет возвращаться с полей вместе со Шкловским, но я отказался: не хотел, чтобы кто-то еще видел металлоискатель.
Конечно, стопроцентной уверенности в том, что я найду серебро с первого раза, не было – всякое может быть. Главное знал точно: клады – есть! Лежат в тени вековых дубов горшки с древними монетами, дожидаются Геру Белозора, и никто их не тронет еще лет тридцать…
– Там, там, тамтам та-тадам… – напевал я себе под нос мелодию из «Пиратов Карибского моря» и мощными взмахами весла направлял «Ласточку» навстречу сокровищам и приключениям.
Глава 22, в которой едва не появляется сотня маленьких медвежат
Ходить по бережку Днепра с металлоискателем – занятие довольно заметное. Тем более что места здесь обжитые, населенные: Переделка, Мохов, Первомайск – богатые, многолюдные деревни. Потому нужно было четко рассчитать время, когда случайных глаз вокруг будет как можно меньше.
С одной стороны, вроде бы логично выбираться за добычей ночью или ранним утром. Но это значило ходить во тьме с налобным фонарем и колупаться в земле на ощупь после каждого писка прибора. А рано утром – рыбаки! В самый собачий час они выходят на берег, чтобы посидеть с удилищами, закинуть донки, побросать «пауки» и «телевизоры»…
В общем – с утра я бы тут торчал как три тополя на Плющихе с самым дурацким видом. А вечером на бережок выбираются любители отдыха на природе: костерок, шашлычки, вот это вот всё…
Поэтому, как ни парадоксально, самым разумным представлялось гулять инкогнито по Невскому проспекту, то есть прочесывать берег в поисках кладов, в полдень. Только дебил попрется на реку в самое пекло! Я придумал компромиссное решение – отмечать вешками каждое место, где сработает металлоискатель, потом прятать его и копать.
Я не сразу был такой умный. Сразу я причалил к берегу как раз там, где над кручами виднелись поросшие лютиками и икотником зеленые холмы курганов. Недалеко отсюда уже многие десятки лет спускалось к водопою стадо коров, которое пригоняли нанятые сельчанами пастухи. Копыта животных за долгие годы превратили обрыв в пологий спуск, и это было самое удобное место на несколько километров вниз и вверх по течению, чтобы причалить.
Если, конечно, в реке не прохлаждались коровушки. Мне повезло – сам того не ведая, я прибыл аккурат перед этим праздником жизни и успел вытащить «Ласточку» и все свои пожитки из днепровских мутных вод. Мутные – это я, конечно, погорячился. Мутными они стали, когда черно-белые красавицы, мыча и помахивая хвостами, таки вошли в воду и принялись за гигиенические процедуры…
В общем, я понял, что поиски клада придется перенести, и разбил лагерь на полянке под дубами в стороне от маршрута стада. Можно было потихоньку собирать металлоискатель, ждать, когда вскипит чайник и просто наслаждаться редкой минутой покоя. Костер, палатка, свежий воздух – что еще нужно для счастья?
Вечерело. Над головой носились заполошные чайки, пахло луговым разнотравьем и дымком, слышалось мычание коров, перезвон колокольчиков, щелканье длинных пастушьих хлыстов-пуг. Шоркая явно большими, не по размеру резиновыми сапогами-болотниками, мимо прошли, смоля папиросами, местные рыбаки. Обветренные, бывалые дядьки смеялись и балагурили, закинув на плечи орешниковые удочки.