– Конечно, – без промедления согласилась я. – Сегодня же его попрошу. Только… ты уверена, что этого хочешь?

На некоторое время снова повисла тишина, а когда Гвиана вновь заговорила, в ее интонации звучала усмешка:

– У меня был не один десяток лет, чтобы примириться со своей участью. Я думала, что за такой срок разучусь чувствовать, но нет… по-прежнему ощущаю себя живой. Я столько времени думала о нем, смотрела на старые портреты, боясь, что забуду, как он выглядит… Да, я хочу этого. Хочу если не увидеть, то хотя бы его услышать. Почувствовать…

Больше я ни о чем не расспрашивала, понимая, насколько болезненна для Гвианы эта тема. И не стала уточнять, почему она не попросила Эртана воссоединить их с Оваром раньше.

Мне даже представить было сложно, что бы я почувствовала, если бы нас с Эртаном разлучили на долгие годы, а потом, при следующей встрече он бы меня не помнил.

Гвиана, Эртан, Кайер, Овар… сколько историй видели эти стены! Сколько поколений кадетов и ловцов дружили, любили, предавали и ненавидели! Морской корпус видел и помнил всех. Наблюдал он за своими обитателями и сейчас, пока здесь же, в этих самых стенах, продолжала писаться история. История, частью которой являлась я сама.

Удивительно, но после разговора с Гвианой мне стало легче. Свои собственные волнения отошли на второй план, и в обеденный зал, где все еще не закончился обед, я входила практически без страха. Переступая порог, вдруг вспомнила, что уже проживала точно такую же ситуацию. Возвращаясь из Сумеречной жемчужины, тоже входила в этот самый зал, не зная, как меня примут… вот только тогда для сослуживцев я была ундиной особых кровей, а теперь – некромантом.

Ситуация и впрямь повторилась. Не знаю, как присутствующие – даже те, кто сидел ко мне спиной, – почувствовали мой приход, но стоило мне войти, как все разговоры смолкли. Мне адресовалось множество тяжелых взглядов – давящих, пристальных, ощутимых буквально физически. В воздухе разлилось тягучее напряжение и, хотя мы все находились в одном помещении, казалось, что меня отделяет от всех огромная глубокая пропасть.

Я не стала долго осматривать зал, выискивая членов своего отряда, и присела за ближайший стол. Все, кто сидел поблизости, не проронили ни слова – просто молча поднялись и пересели на другие места.

Стоящая передо мной пустая тарелка тут же исчезла, чтобы спустя несколько секунд быть замененной другой – щербатой, наполненной подгоревшей комковатой кашей.

Зная зловредный характер Карка, я не удивилась. Могла бы пожаловаться Эртану, и в таком случае он бы заставил подчиненную душу вести себя подобающим образом, но решила, что не стану этого делать.

Молча взяла ложку и принялась за еду. Каша, ко всему прочему оказавшаяся еще и холодной, была отвратной на вкус, но я ела, стараясь не показывать недовольства.

В какой-то момент позади раздались приближающиеся шаги и, прежде чем я успела обернуться, на стол рядом со мной плюхнулась пара тарелок, наполненных нормальной человеческой едой.

– Привет, Талмор, – заняв место напротив, Косичка улыбнулся в своей привычной сдержанной манере и придвинул ко мне одну из тарелок. – Ешь, а то скоро от ветра летать начнешь.

Словами не передать, как я была ему рада! Всегда знала, что, несмотря ни на что, он хорошо ко мне относится, но сейчас его поступок – демонстративное общение со мной, был как никогда важен и ценен.

– Спасибо, Тэйн, – коротко, но искренне поблагодарила я.

Мы обменялись понимающими взглядами и продолжили обед. Я была сыта, но медленно съела и картофельное пюре, и рыбное филе в пряном травянистом соусе, и тушеные овощи.

Зал постепенно пустел, но я все еще чувствовала прожигающие спину взгляды. Всеобщее пренебрежение могло бы ранить, но я заковала сердце в толстый панцирь и спрятала его в свою личную маленькую ракушку. И пока такая ракушка закрыта, негатив будет оставаться у того, от кого исходит.

– Сегодня в шесть в главном зале назначено общее собрание, – доев, произнес Косичка. – Будет обсуждаться подготовка к ночи единения лун. Присутствовать должны все, ты тоже приходи.

Я кивнула, показывая, что приняла к сведенью и спросила:

– Значит, это известно уже точно? Кристалл может быть воссоздан в ночь единения лун?

– Да, – подтвердил Тэйн. – Все указывает на это.

Даже если бы не указывало, я все равно знала, что именно в такую ночь все произойдет. В тех не то снах, не то посещающих меня видениях на небе две луны соединялись, находя одна на одну – совсем как в ночь единения.

Когда мы выходили из обеденного зала, до собрания оставалась примерно пара часов. Со слов Тэйна, наш отряд сейчас практиковался в одной из аудиторий, отрабатывая технику плетения сетей со своими напарниками. Самому Тэйну предстояло посетить еще одно небольшое собрание старост, так что он вынужденно меня покинул.

Первым желанием было вернуться в комнату и просидеть там вплоть до шести часов, но я быстро его подавила. Напомнив себе обо всех внутренних установках, направилась прямиком в упомянутую аудиторию. Только вот на полпути к ней шаг начал непроизвольно замедляться, и чем ближе становилась нужная дверь, тем явственнее моя скорость соответствовала темпу сонной и ленивой улитки.