Собеседница глубоко вздохнула и посмотрела на Роксанну:

— Том Лэнгдон есть, был и будет вечным скитальцем. Он жаждет приключений и перемен, как другие жаждут еды. Он из тех людей, кто не способен на серьезные отношения даже под страхом смерти. И нет — он никогда не просил меня выйти за него.

— Но, как я понимаю, вы не виделись годами. Может, он изменился.

Элеонора покачала головой:

— Такие, как он, не меняются. Сейчас он вернулся в Штаты, разъезжает по стране и пишет о повседневном, вместо того чтобы освещать войны за рубежом, но это ненадолго. Полгода спустя он станет заниматься чем-нибудь еще. Я прожила с ним годы. Я знаю его образ мыслей.

Она сделала паузу и добавила:

— К тому же у него есть девушка. Они встретятся в Лос-Анджелесе.

— Думаешь, у них серьезные отношения?

— Сомневаюсь.

— Хочешь сказать — надеешься, что это не так.

Элеонора отвела взгляд. Роксанна добавила:

— Девочка, доверься сердцу. Если ты по-настоящему любишь его, то, как по мне, стоит дать ему новый шанс. Быть может, это твой единственный шанс обрести счастье.

— Что, если чувства со временем изменились? Что, если ты уже не тот, каким был когда-то?

— Элеонора, любовь — как хорошо выструганный кусочек древесины: с годами только крепнет. Это говорит та, кто любил и лишился любимого, когда Бог решил, что настало время забрать Джуниора к себе. Знаю, звучит банально, но только так и работают отношения между мужчиной и женщиной. Только так.

Канзас-Сити был крупной остановкой, где сходило и входило много народу. Поезд там задержался на долгое время, чтобы пополнить запасы топлива и съестного.

Роксанна провела направляющуюся в Денвер женщину вдоль калифорнийского «Зефэ» к нужному вагону. Том воспользовался шансом подышать свежим воздухом до начала холостяцкой вечеринки. Он вспомнил слова Херрика Хиггинса и смотрел, как новые частички Америки взбираются в поезд — несомненно, готовые поведать свои истории, поделиться опытом, быть может, даже завязать пусть и краткосрочную, но дружбу.

Валил густой снег. Журналист укрылся под навесом.

Когда Элеонора вышла из вагона и направилась к нему, он посмотрел на нее с удивлением.

— В поезде немного душновато, — пояснила она.

— Да, мне тоже так показалось.

Оба стояли в неловкой тишине, пока женщина не сказала:

— Не могу передать словами, какой шок я испытала при виде тебя.

— За эти годы я миллионы раз думал связаться с тобой, но так и не стал. Можешь назвать это гордостью, упрямством, глупостью; выбирай любое слово — все верны.

— Что ж, учитывая, как все закончилось, я, пожалуй, не могу тебя винить.

Он придвинулся ближе:

— Ты веришь, что люди заслуживают второго шанса?

Она немного отодвинулась:

— Том, я не могу снова испытать ту боль. Не могу.

— Ты бросила меня, помнишь?

— После всех проведенных вместе лет тогда настало время смириться или порвать, — прямо сказала Элеонора. — Мне были необходимы серьезные отношения, а их не было. Я решила, что карьера для тебя важнее всего.

— Элли, люди могут измениться.

— Так мне говорили. Ты всерьез думаешь, что статьи про антикварную мебель — это надолго? И у тебя есть подруга, к которой ты едешь на Рождество. Готов к серьезным отношениям с ней?

— Это не такого рода отношения.

— Ну, разумеется, нет — ведь ты же не тот тип мужчины.

Она покачала головой и отвернулась.

Том взял ее за плечо и развернул к себе.

— Это отношения не такого рода потому, что я не люблю ее. Я в жизни любил только одну женщину, и ты знаешь это, Элли.

— Том, не надо так со мной, пожалуйста.

— Так почему ты вышла сюда? Тут холодно.

— Я… Я не знаю.

— Не верю. Мне кажется, ты очень хорошо знаешь причину.

— Может быть.

— В моей жизни так и не появилось ничего лучше наших прежних отношений. Ничего! Все эти годы я что-то искал.

— Я тоже искала, — сказала она, — и не находила.

— То, что мы оба в этом поезде, не может быть простым совпадением. Это знак, неужели не видишь? Этому суждено было случиться.

— Ты говоришь, как Мисти. Любовь так не работает, это не волшебная пыльца фей. Это то, над чем трудишься каждый день.

Она смахнула с лица прядь волос, и его поразил взгляд изумрудных глаз. Как будто и не прошло десяти лет — сейчас для Тома это было неважно. В свете фонарей ее взгляд выглядел таким же гипнотическим и чарующим, как и в былые времена. Ему казалось, что он отступает, но на самом деле он приближался к ней. Лэнгдон глядел, как его рука отводит от ее лица еще одну непослушную прядь рыжеватых волос. Затем его пальцы протянулись к ее щеке и мягко погладили. Женщина не пыталась его остановить.