Я удивленно моргнул и уставился на Кензи и ее отца, понимая теперь гораздо больше. Глаза Кензи блестели, пока она стояла с прямой спиной, не решаясь сказать что-то отцу. Мистер Сент-Джеймс молчал. Он будто застыл на месте, потеряв дар речи, а его лицо ничего не выражало.

«Скажи хоть что-нибудь, – хотелось крикнуть. – Скажи ей, что она ошибается». Но он ничего не сказал, хотя в его темных глазах появилось что-то, что могло быть проблеском сожаления. Или, может быть, мне это привиделось, потому что его лицо ничего не выражало. Кензи бы никогда не догадалась, что он чувствует. Неудивительно, что она думала, что ее отцу все равно.

– Кензи, Итан, – до нас донесся тихий, отчаянный голос Киррана, но, учитывая обстоятельства, мы не могли посмотреть на него. – У нас не так много времени. Пожалуйста, поторопитесь.

Кензи шмыгнула носом и тихо вздохнула.

– Мы с Итаном… возвращаемся домой, – сообщила она, стараясь звучать уверенно. – Наш друг нуждается в помощи. И я больше не могу здесь оставаться. Вы, ребята, наслаждайтесь поездкой. Для меня это все равно не было отдыхом.

– Нет, Кензи, – вдруг заговорила ее мачеха. Женщина с блондинистыми волосами обошла кровать и встала рядом с мистером Сент-Джеймсом. – Ты никуда не поедешь с этим парнем. Майкл, скажи ей.

– Вам меня не остановить. – Кензи отступила назад, коснувшись моей руки. – Почему вас вообще волнует, чем я занимаюсь? Наш друг в беде. Мы просто возвращаемся домой. Увидимся, когда вы вернетесь.

Отец Кензи покачал головой, словно выходя из транса.

– Маккензи, если ты выйдешь из этой комнаты, я прикажу арестовать этого парня. – Она стремительно повернулась к нему, и мое сердце замерло. – Я все еще твой отец, – продолжал мистер Сент-Джеймс. – Мне все равно, что ты обо мне думаешь, какие истории навыдумывала, чтобы успокоить себя, но я тебя с ним не отпущу. Ты останешься здесь, со своей семьей, а он уйдет, иначе охрана выведет его силой.

– Ты не можешь!

– Тебе шестнадцать! – взорвался отец Кензи, заставив нас обоих подпрыгнуть от неожиданности. – Тебе шестнадцать, ты больна, и я не собираюсь терять тебя, как потерял Эмили. Ты никуда не пойдешь!

– Хватит!

Внезапно позади нас раздался голос Киррана, и от прозвучавшего в нем ледяного отчаяния у меня по позвоночнику пробежал холодок. Я повернулся и увидел, что Железный Принц, приобнимая Аннуил одной рукой, смотрит мимо нас с жестким и решительным выражением лица. Прищурившись, он вытянул руку в сторону отца Кензи, и комната наполнилась чарами.

Я не видел их, и в этот раз это были не те холодные, смертоносные чары, высвобожденные в комнате мистера Даста. Хотя я все же почувствовал, как воздух потяжелел, стал плотным, как при входе в ненатопленную сауну. Мои веки отяжелели, и я прислонился к стене, изо всех сил стараясь удержаться на ногах. Кензи покачнулась, и прежде, чем она упала, я притянул ее к себе.

Четкий, тихий голос Киррана, казалось, эхом отдавался со всех сторон, проникая мне в голову.

– Маккензи Сент-Джеймс в порядке, – обещал он, подобно убаюкивающей колыбельной. – Вы отослали ее погостить к родственнику, и она еще долго не вернется. Ваша дочь в безопасности, она счастлива и довольна, и вам не нужно беспокоиться о ней.

«Нет, – думал я, хоть и не знал почему. Я пытался вырваться из тумана, затуманившего мой мозг. – Это… неправильно».

Слабость прошла. Я встрепенулся и посмотрел вниз на Кензи, прислонившуюся к моей груди и растерянно моргающую. После я перевел взгляд на ее родителей. Отец Кензи стоял на прежнем месте, но его лицо было отрешенным, а глаза безучастными и невидящими. Ее мачеха опустилась на кровать с остекленевшим взглядом, а Алекс уснула прямо в кресле.

– Давайте, – услышал я голос Киррана, который звучал тихо и устало. – Пойдемте, пока они не очнулись.

Шок и ужас нахлынули на меня, сжигая остатки волшебных пут. Я повернулся к Киррану, но Кензи уже оттолкнулась от меня и направилась следом за ним.

Кирран снова подхватил Аннуил на руки и вышел в коридор в ожидании нас. Он робко посмотрел на Кензи, когда та подошла к нему, полыхая яростью.

– Какого черта, Кирран? – прошипела она, понизив голос, потому что было еще раннее утро. Никто из нас не хотел, чтобы другие постояльцы начали выглядывать из номеров и окидывать нас рассерженными взглядами. – Скажи, что ты не сделал с моими родителями то, о чем я думаю!

– Я прошу прощения, – ответил Кирран, склонив голову. – Я не хотел этого, но они не оставили мне выбора. Твой отец не отпустил бы тебя, Маккензи. И арестовал бы Итана. У нас совсем нет на это времени.

– Это не оправдание! Ты не имел права…

– Я сделал то, что было необходимо. – спокойным голосом ответил он. – Сделал выбор, с которым ты не обязана соглашаться. Но, пожалуйста, мы можем поговорить об этом позже? Обещаю, как только Аннуил окажется в безопасности, ты сможешь кричать на меня сколь душе угодно. Но прямо сейчас нам нужно идти. Итан… – Он посмотрел на меня извиняющимся взглядом, как будто знал, что я тоже на него злюсь. – Я не очень хорошо помню дорогу к дому гуро. Если приведу нас в тот маленький парк, что в паре кварталов от твоего дома, поможешь нам добраться до нужного места?