Своё имя я вписать не мог. У меня есть невеста, и договор бы попросту его не принял.

Чтоб свергли этого менталиста, а я спал и тревожный звонок не услышал!

– Что думаешь? – шепотом осведомился друг, едва шевеля губами, - Не нравится мне его внимание к Марии.

Рихард бросил быстрый взгляд на карету. Я увидел, как шторка едва заметно дернулась. Значит, смотрит. Подглядывает. Хорошее качество для следователя, плохое качество для женщины!

– А я просто счастлив, - растянулся я в приторной улыбке, замечая, что несколько объективов направлены в нашу сторону, - Не передать словами как. Такая честь для меня…

– Я вижу. Прямо как девственница! Не знаешь, кому отдать честь!
– сквозь зубы произнес Рихард, скалясь под вспышками магических аппаратов, - Ладно, не в службу, а в дружбу. Меня пиши.

«Ага! Щаз!» - подумал я, окончательно убедившись, что Рихард планирует месть. Раскатал ремень штанов!

– Тебе нельзя, - так же сквозь зубы произнес глава тайной канцелярии, - У тебя моя невеста. Ты обручен. И документ твоё имя не примет. Не будь дураком, Артур! Со мной еще можно договориться. А вот фаворитка Брендона тебе глаза повыцарапывает. И ни одна горгулья не спасет!

Я вздохнул и прикрыл глаза. Перо, соприкоснувшись со свитком, заискрилось.

– Не делай глупостей, - процедил Террел, слегка толкнув меня плечом, - Пиши меня.

«Я, Артур Сэйзер, повинуясь приказу его императорского величества милостиво прошу сочетать священными узами брака мою подопечную Марию Сэйзер с ________________, так как считаю его достойнейшим кандидатом».

На месте пропуска я, не давая себе время повернуть назад, размашистым почерком, вписал имя «Его Императорское Величество Рамирас Первый».

Опустив перо чуть, я ниже дописал, что не знаю более достойнейшей кандидатуры, чем сам император. И поставил скромную подпись.

Секунду поразмыслив, я дописал, что Мария влюбилась в него с первого взгляда и прожжужала мне в карете все уши о том, какой красивый и замечательный у нас император!

А так же просил императора предоставить мне ссуду, в качестве достойного приданного невесте. Так как приданное для самого императора должно быть величиной, равной двум годовым бюджетам страны.

А отдавать я обязуюсь добрыми делами на благо империи.

Хочу быть мухой на стене в тот момент, когда Рамирас прочитает этот документ.

Глава 29. Мария

Артур подписал документ и отдал его в руки гонцу. Они еще постояли поулыбались перед камерами и разошлись. Толпа журналистов разделилась тоже. Часть отправилась за гонцом, а часть осталась ждать дальнейших сенсаций.

Наверное, поедут с нами на место преступления. И за кого я должна выйти замуж?! Кто-нибудь мне скажет! Это касается моей судьбы!

Экипаж качнулся и Сэйзер с присущей дракону грацией упал на свое место.

– Чье имя в документе, - серым голосом произнесла я, внимательно вглядываясь в лицо ректора, - Что меня ждет?

– Ад, - просто выдохнул Артур и рассмеялся.

Я готовилась к худшему, нервно перебирая пальцы и заламывая руки.

– За то, что ты плохо учишься и треплешь мне нервы. Но не сейчас. Надеюсь, что очень не скоро.

– То есть? – напряглась я, запутавшись окончательно. – Это еще хорошие новости или уже плохие?

– Хотел бы я знать, Мария, - вздохнул Артур, задумчиво глядя в окно, словно нас должны подслушивать.
– Хотел бы и я это знать.

Карета остановилась, Артур не дожидаясь следующих моих вопросов вылетел из экипажа. Отличный повод закончить диалог!

– Опаздываете, господа, - донесся до нас голос Элисдейра. Брендон уже был тут, - О! И дама! Мое почтение!

– Здравствуйте! – кивнула я, доставая часы, и выпуская мадам Сиффрес Пок. Троллиха уже засиделась и жаждала поработать.

Тролль тут же достала лупу, подозвала к себе еще одного тролля и что-то активно у него выспрашивала, жалуясь на больную спину и отсутствие сливок в моей жизни. Мне стало стыдно, что я забыла про сливки.

– Ты совсем дурак? – налетел на Артура Рихард, припечатывая его к стенке экипажа, - Ты что сделал?

– Леди, а что происходит? – аккуратно поинтересовался Брендон, беря меня за локоть и уводя подальше от разборок, - Что они опять не поделили? Надеюсь, не вас? Потому что если вас, то я негодую!