И подходя к парковке больницы, мою голову обильными красками начали заполнять мысли.

Ведь получается я теперь с Германом? Я же занималась с ним сексом.

А значит любые отношения с Антоном нужно закончить. Он не должен думать, что у него есть хотя бы шанс на то, что так лихо забрал Герман. Уже второй раз.

Так ведь будет правильно?

Именно это я себе и говорила перед дверью его палаты, не решаясь ее толкнуть. Что я ему скажу?

Вчера я встретила сводного брата, хотела ему отомстить за изнасилование. А по итогу растеклась лужицей и дала сделать все, что ему хочется. А тебе не дала. Просто не смогла.

Мда-а… Мне кажется, Антон за такое объяснение просто убьет.

— Не сделаешь ты, сделаю я, — слышу голос за спиной и шумно выдыхаю. Разумеется, Герман не мог не прийти и не проверить, насколько быстро я перейду в его полное владение.

И тело тут же вспоминает способ, которым он мною владел, и покрывается мурашками. Особенно, когда на ягодицу легла тяжелая рука.

— Герман, — рычу недовольно. – Ты же на работе.

— Иди уже, — подталкивает он меня и одновременно толкает двери в палату. Мне ничего не остается, как только пройти вперед и оказаться напротив угрюмого Антона.

— Ты принесла? — начинает он без приветствия и тут же осекается, потому что Герман входит сразу за мной.

— Ну как вы, господин Беркович? Готовы к выписке?

Антон сморщил нос, явно давая понять, что его очень устраивает его больничный режим. Ведь действительно. Очень удобно. Можно скинуть все на меня и просто названивать, контролируя процесс работы.

— Да нормально, но мне кажется, живот еще немного болит, — отвечает Антон, а мне кивает на кушетку. Я мельком смотрю на Германа, чувствую, как его эта ситуация забавляет.

Нет ведь ничего лучше, чем владеть той информацией, о которой другие даже не догадываются. Вот и ему в кайф владеть мною, зная, что Антон рассчитывает на то же самое. Но ему ничего не обломится.

А если Герман будет продолжать вести себя как высокомерная скотина, то не обломится и ему. Удивительно даже, как прожив под одной крышей столько лет, я не замечала его наглости и беспринципности.

Неужели я была настолько слепа? Неужели это все влюбленность, вскружившая мне голову и надевшая на глаза розовые очки. Или может быть он специально строил из себя доброго братца, потому что… Что?

— Давайте проверим, — тем временем осматривает Герман Антона, и я невольно их сравниваю.

Герман ниже ростом, но гораздо шире в плечах. Вид разбойника придает ему привлекательности и загадочности, особенно в купе с такой благородной профессией врача.

А Антон, он. Прилизанный маменькин сынок, который любит валяться в постели и передавать свои обязанности другому. Но он ведь помог мне в самое тяжелое время. Дал работу, оплатил учебу. Потребовал начать с ним встречаться. Почти изнасиловал.

Неблагодарная…

Но это все не так важно, главное, он поможет мне стать снова не просто бродяжкой. А человеком с образованием и шансом на нормальную работу.

А просить этого у Германа я считаю себя не в праве. Мало того, что у него у самого нет денег, так он еще и спит со мной.

А значит это будет продажей тела за деньги. Некрасиво.

Но оборвать отношения с Антоном все равно придется. Да там и отношений толком не было.

— Антон, — начинаю я говорить, когда Герман, зыркнув на меня, вышел из палаты, предварительно сказав, что будет готовить выписку. – Антон, я думаю нам…

— Деньги-то давай, — тут же напоминает маменькин сынок, и я, кивнув, достаю пакет с наличностью. – Ничего лишнего не тратила?

— Нет, конечно, тут все, — даже обижаюсь я на него. Чужого мне не надо. – В общем, я хотела поговорить о…

— Погоди пока. Дай пересчитаю.

Злость взвилась во мне столбом пламени.

— Выслушай меня! Нам нужно…

— Если ты переживаешь насчет учебы, то теперь можешь на нее вернуться, — снова перебивает он меня, а я уже сжимаю кулаки от злости. Вот он всегда так. Говорит, говорит. Как будто любое мое слово не имеет значение.

И я уже готова закричать: «Мы расстаемся!». Как вдруг заходит его мама.

— Сыночек, ну что! Тебя выписывают? Как же я рада, — подбегает она, лепечет, как с маленьким, так что тошно становится. Только потом ко мне злым взглядом обращается. — Явилась? Совсем парня забыла со своей работой.

Своей… Работой? А-а, Господи. Ну что за люди? Завтра все ему выскажу. А лучше по телефону. Потому что при этой женщине я тем более слово вставить не смогу.

С этим и покидаю семейство Беркович, чтобы как можно скорее дойти домой, получить по мейл задание и начать заниматься любимым делом.