Толпа на площади угрожающе загудела. Несмотря на все прегрешения, мнимые или явные, Илью в народе любили, как всегда любят харизматичных красавчиков, и идея, что кто-то покусился на подобное народное достояние, людям очень не понравилась.

– Ну что же ты, ведьма лесная? Коли ошиблась я, глупая, так в ноги брошусь прощения за поклёп просить, - громко проговорила девица и снова протянула мне колбу с зельем. По её губам скользнула торжествующая улыбка. Так быстро, что это вряд ли заметил хоть кто-то кроме меня. Тем более что стояла она спиной к большинству присутствующих.

– Пей, ведьма, - приказал царь, поднимаясь со своего трона.

– Не буду я это пить, - отказалась я.
– Мало ли, что она сюда напихала!

– Я?!
– картинно удивилась Злата.
– Так я ни на секунду одна не оставалась. Со мной всегда девицы-чернавки были. Али из стражи кто. Да вот Олега, наставника Илюшина, спросите, он рядом был, когда ядознатец, камень заветный, проснулся.

– Был, - подтвердил Олег.
– Но только как тебе ведьма зелье вручила, да куда ты с ним опосля пошла - не видал.

– Ну, то другие видели, - отмахнулась Злата.

– Что скажешь, лесная ведьма?
– вмешался старик снизу.
– В страшном деле тебя виноватят. Как оправдываться будешь?

– А то, что я царевича Алексея вылечила, для вас не оправдание?
– нахмурилась я, гадая, а не пора ли уносить ноги.

Но тут я случайно поймала взгляд Ильи. Хмурый, напряжённый и какой-то непонятный. Он буквально пригвоздил меня к сучковатым доскам. «Уйти? И оставить поле боя за этой лживой дрянью Златой?»

«А ведь Илья, похоже, тоже уйдёт. Люди верят Злате, а не ему, - напомнил внутренний голос.
– Вот и пойдёте вместе».

«Угу, так они нас вместе и отпустят», - я отвесила себе мысленную оплеуху, отгоняя соблазнительные видения.

– А я верю ведьме. Никому она зла не желала. Помочь пришла, - раздался вдруг голос Ильи у меня над ухом.

– А ты помолчал бы, царевич, - выкрикнул кто-то из толпы.
– Ты кому угодно поверишь, лишь бы от законной жены избавиться!

Злата картинно, но как-то поспешно разрыдалась. Но Илья даже не взглянул в её сторону.

– Даже будь она мне женой, поклёп на невинного возводить я всё равно не позволю, - отрезал богатырь.
– Я всё сказал.

«Опять, - проворчала я про себя.
– Да что ж ты сам себе рот постоянно затыкаешь?!»

Но даже разворчаться толком я не успела: в уши ударил едва слышный, но от этого не менее оглушающий шёпот Ильи:

– Кто ты, лесная ведьма? Почему я от тебя глаз отвести не могу?

«Ага… Вот прямо сейчас и объясню, - окончательно обозлилась я.
– То-то твой папаша обрадуется! А уж сборище это вообще в восторге будет: обманутая любовница попыталась отравить обманщика! Разговоров на десять лет вперёд хватит». Я обвела глазами толпу:

– Змею на груди пригрели и радуетесь. Вот она - причина смерти одного царевича и болезни другого. Она и Илью в могилу сведет, дайте срок.

– Я?!
– взвилась Злата, побелев как полотно.

– Ты, ты, - кивнула я.
– Может, настоящее своё лицо покажешь, пересмешница?

Признаю, попытка была так себе и успехом она, разумеется, не увенчалась.

Злата не закричала «Ах, меня раскусили, пойду топиться!». Даже в лице не изменилась. Просто удивлённо вскинула брови:

– Кто?

– Нечисть. Чужую жизнь вытягиваешь и тем живёшь, - холодно ответила я.

Я знала, что заставить народ поверить в правду не смогу и из Берендеи мне

придётся даже не уходить, а удирать, бросив всё. Но надеялась, что мои слова вспомнят тогда, когда тварь от безнаказанности распоясается и выдаст себя хоть чем-то. Это единственное, что я могла сделать. И я это сделала.

– Я - нечисть?!
– взвизгнула Злата.
– Да я тут три года живу…

– Да ну? А кто уезжал? Как раз перед тем, как со старшим царевичем беда приключилась? Может, уехала Злата, а вернулась нечисть? Только куда ты настоящую царевну подевала, а?

Глаза девицы на мгновенье яростно сузились, и я поняла, что попала в точку. Увы. Поняла это только я. И то лишь потому, что обозлённая девка, выкрикивая обвинения мне в лицо, подошла почти вплотную. Но совладала с собой она куда быстрее, чем мне бы хотелось.

– Я тут три года живу, с тех пор, как царевичу клятву брачную принесла. И никому зла не причинила, никого не обидела, - проговорила она звенящим от слёз голосом.
– А уж кого невольно обидела по недомыслию ли али по ошибке, то прошу прощения…