Несмотря на весь свой воинственный характер, Настя по сути довольно покладистая. Как только я это осознал, то понял, что ей давно надоело решать все по жизни самой.

И я вновь оказываюсь прав.

— Ладно, — выдыхает она. — Я помою посуду.

— Закинь в посудомойку, — бросаю я и возвращаю ей телефон. — Вот, и это не забудь.

В душ я иду уже со спокойной душой, уверенный на сто процентов, что Настя никуда не смоется, пока меня нет. Слишком напугана.

Пока теплая вода течет по коже, в памяти вновь всплывают моменты нашей близости. Эта сладкая пытка сопровождает меня уже несколько недель — иногда во снах, иногда наяву. Со временем сцена обросла дополнительными подробностями, которые вскоре стало не отличить от реальности. Я как будто нахожусь в бреду, но не хочу, чтобы он прекращался.

Очень быстро приходит возбуждение. С рыком левой рукой облокачиваюсь на стенку душевой кабинки, а правой накрываю плоть рукой и принимаюсь жестко и быстро двигать вверх-вниз. Мне не нужны чувства и эмоции — мне нужна разрядка. Мне нужно, чтобы сероглазая нимфа покинула мое воображение.

Кончив, я ловлю себя на том, как тяжело дышу. Но теперь я хотя бы смогу провести с ней ночь в одной постели и не умереть от спермотоксикоза. Надеюсь.

— Волков? — раздается приглушенный голос Насти за дверью.

На секунду мне кажется, что мой мозг играет со мной злую шутку, но нет. Она и правда там.

— Сейчас выйду! — кричу я и одним движением вырубаю воду.

Оборачиваю полотенце вокруг бедер, затем выхожу в коридор.

Настя, похоже, не ожидала, что я так быстро откликнусь на ее зов, поэтому выглядит немного удивленной. Сначала ее взгляд падает вниз, но она быстро берет себя в руки и смотрит мне в глаза.

Мне же главное в этой ситуации не выдать себя стояком.

— Тебе звонят без остановки. — Она протягивает мне вибрирующий мобильный. — Какая-то Стейси. Я не стала поднимать, но подумала, что это важно.

Не разрывая зрительного контакта с Настей, я принимаю вызов и подношу телефон к уху.

— Да? — спрашиваю по-английски.

— Боже, Алекс, почему ты не берешь трубку?! — возмущается моя невеста… моя уже бывшая невеста. — Я подумала, что-то случилось!

— Все в порядке, Стейси. Тебе что-то нужно? Мне кажется, мы уже все решили.

Не знаю, как хорошо Настя меня сейчас понимает, но она словно застыла на месте и никуда не собирается уходить.

— Ну перестань, детка, — продолжает Стейси. — Давай не будем злить папочку.

— Чарльз все понимает. Мы с ним уже говорили, и он лишь попросил прощения за твое поведение. Слушай, я тут не один…

Но она меня не слушает:

— Алекс, любимый, мне все равно, что у тебя в России кто-то есть. Я все понимаю. Давай считать это предсвадебным приключением. Ты же скоро вернешься? У нас на следующей неделе дегустация свадебного торта.

Я раздраженно вдыхаю через нос.

— Свадьбы не будет, Анастейша, если ты этого еще не поняла. Я женюсь на другой. И не звони мне больше, поняла?

Не дождавшись ответа, я сбрасываю вызов и возвращаю внимание на озадаченную Настю.

— Ты собирался жениться? — спрашивает она неуверенно.

— Собирался. — Я киваю.

— Ясно, — отвечает она, и я готов прижать ее к стенке и трясти до тех пор, пока она не объяснит, что же кроется за этим самым «ясно».

— И? — спрашиваю я, с трудом сохраняя самообладание.

— Ничего. Это твоя личная жизнь, я не собираюсь туда лезть.

Я делаю шаг вперед. Как и ожидалось, Настя не двигается ни на сантиметр. Хваленый характер здесь только на руку. Может бросать мне вызовы и показывать коготки сколько угодно — мне это по вкусу.

— И тебя ничего не смущает? — Еще шаг.

— Ничего. — Горделиво вздергивает подбородок.

— Не хочешь спросить, почему я ее бросил?

— Меня это не касается.

Тут Настя начинает сдаваться и поворачивает голову в сторону — так близко мы теперь стоим. Летние ночи здесь отнюдь не холодные, но внезапно мне кажется, что я стою посередине засушливой пустыни.

— А я тебе расскажу. — Криво улыбаясь, я перехожу на шепот: — Она мне изменила с нашим соседом. Наверное, у него на нее было больше времени, чем у меня. Понимаешь?

— Мне-то зачем это знать? — ворчит Настя, не поворачивая головы. Однако все равно не отступает.

— Затем, что мы сейчас в одинаковом положении. Нам обоим изменили. Почему бы не объединиться?

— Чтобы отомстить?

Мне похрен на месть. Это удел слабаков и неудачников, которые не умеют извлекать уроки. Я же вижу только цели.

Я не отвечаю.

С удовольствием отмечаю, что Настино дыхание становится тяжелее. Всегда приятно осознавать, что не одному тебе сложно в подобных обстоятельствах.