— Разве не ты хочешь занять его место?

— Хочу… хотел. Но понимаю, что шансов у меня практически нет. А ты мой сын, и я могу помочь тебе стать королём.

— Как вовремя ты об этом вспомнил. Именно тогда, когда не вышло меня убить. Не отрицай, то нападение кораев — твоих рук дело.

— Я лишь пытался решить проблему и не знал, что ты поедешь туда в тот же день.

— Решить проблему? Убив всех носителей тьмы?

— И что с того? От них нет никакого толку, лишь опасность для наших союзников. От мусора надо избавляться.

— Ну тут ты прав, — усмехнулся принц. Смесь горечи и облегчения от осознания, что не ошибся в выводах, сдавила грудь. — Отныне это мой дом. И я прошу тебя как можно скорее его покинуть.

— В каком смысле?

Мальчик достал из-за пазухи конверт и протянул отцу. Тот разломал королевскую печать и бегло пробежал документ взглядом.

— Тебя? Наместником? Старик совсем из ума выжил.

— Он просит тебя как можно скорее приехать в Синниран, говорит, там найдётся работа.

— Ну конечно, хочет держать меня на виду, — ухмыльнулся ситраец. — Что ж, поздравляю. Такого хода я не ожидал. Всё-таки я ошибался, ты отлично понимаешь правила игры…

3.09

— Как он? — спросила Тиниара и усмехнулась тому, как от неожиданности вздрогнул седой мужчина. Девушка появилась прямо за его спиной, и он вскочил со стула, на котором сидел у постели Эрика.

— Критический момент прошёл, принц идёт на поправку, — устало ответил советник по безопасности. Казалось, он и впрямь заботился о наследнике. Тиниара облегчённо вздохнула, понимая, что отдала Эрика в надёжные руки. Последние сутки сердце у неё было не на месте. — Только вот времени у нас нет.

— Что вы имеете в виду? — удивлённо спросила Тин.

— Послезавтра приезжает Элира. И, учитывая местную суматоху, её коронуют в тот же день. Мне жаль, но мы не успеем поставить его на ноги так скоро.

— Неужели ничего нельзя сделать?

— Принцесса отказывалась ехать во дворец до конца семестра в академии. Но несколько дней назад вдруг согласилась. Не знаю, в чём причины, но своим легкомысленным поведением она показывает, что королева из неё будет…

— Дерьмовая она будет королева. Она разрушит страну!

— Скорее будет во всём подчиняться тому, кто настаивает на её коронации. Но сейчас не об этом. Принца нужно вывезти из дворца, здесь будет небезопасно. Если её покровитель достаточно умён, первое, что он сделает — избавится от настоящего наследника. Попробуем вернуться и оспорить её права, когда Эрикиль окрепнет. Ты можешь переместить его в другое место?

— Я... Погодите. Сейчас о нём никто не знает?

— Только мои верные подчинённые.

— Сколько дней вам надо? Когда он будет достаточно силён, чтобы его короновали?

— Думаю, ещё два дня, но что ты можешь?

— У меня есть мысль, как задержать Элиру в академии. Лечите его. Я всё сделаю, — Тин подошла к кровати Эрика — он был бледным и измождённым, но дышал ровно, словно спал. Тиниара склонилась, коснулась губами его лба, а потом вновь обернулась к советнику. — Вы ведь знали, что я предложу помощь?

— Догадывался.

— Потому и рассказывали все подробности. Почему вы мне верите?

— Я вижу, как вы на него смотрите. Хотите защитить принца, а ваш дар, как сами сказали, даёт безграничные возможности. Я должен был попытаться…

— Использовать меня?

— Я помогаю Эрикилю. И я искренне считаю, что лишь ему под силу не дать нашей стране развалиться. Пусть у нас разные мотивы, но итог один — мы заботимся о нём.

— Хорошо, — кивнула Тиниара. — Я вам верю. Пока что.

Тин вернулась в комнату, служившую ей тюрьмой. С грустной улыбкой вспомнила нелепые планы сбежать, каким-то образом выломав доски, которыми были заколочены ставни на окнах. Глупое сознание не хотело сдаваться, не хотело признавать, что это конец. Сидеть на месте она не могла, скорбные мысли сводили с ума, девушка представляла свою смерть снова и снова, прокручивала в голове даже самые невероятные казни. С того времени, как дар проявил себя, Тин успела привыкнуть к боли, но осознать, что её жизнь скоро оборвётся, никак не получалось. Тиниара вздохнула, пытаясь отвлечься — осталось ещё одно незаконченное дело и очень неприятное, надо успеть с ним разобраться.

— Тин, — выдохнул Дилиан, вскакивая с постели, на которой он сидел. Громко ударилась о пол тяжёлая книга в кожаном переплёте. — Как ты?

Тёплые объятья. Он казался ей таким мягким и нежным. Сердце сжалось от мысли, что это их последняя встреча, а Тиниара не может найти в себе силы попрощаться. Девушка подняла руки, касаясь его лица, мягко прижалась губами к его коже, дрожа от странного чувства в груди: боль мешалась сейчас с возбуждением и страхом. Поцелуй был горячим, почти грубым. Она так по нему скучала, так нуждалась в поддержке, в нежности, что дарил ей лишь один человек. Дилиан глубоко вздохнул, с трудом отрываясь от неё и ещё раз спросил: