— Куда пропал твой дружок, Эми?

— Я сама переживаю, — признаюсь я, играя роль влюбленной, — Он пошел за талой водой. Возможно, ищет ту, что почище.

— Может его сожрали зараженные? Тогда ты тут зря сидишь. Пойдешь следом.

— Он вернется с минуты на минуту, — отвечаю я смеющемуся мужчине, — Вот увидите.

— Ну-ну, надейся.

— Эми! — доносится с другой стороны зала. Ко мне идет Эйдан, а в его руке черный шарф, — Я вернулся.

Даже в полутьме я узнаю вещицу и бегу к парню, крепко обняв вестника. Он оторопел от происходящего, но удержал меня в объятиях.

— Все в порядке? — переспрашиваю тихо. Тот кивает.

— Да, все хорошо. Идем? Надо отдохнуть.

По выражению лица Эйдана, понимаю, что здесь не место для подобных разговоров. И правда, Хок все еще наблюдает. Даже бросает парню едкое: — И где же твой снег?

— Тот, что близко к рынку уделан твоими бойцами, Хок. Рыбы от такой воды погибнут.

— Щенок, — прыскает тот, уже нам в спину.

Мы направляемся в один из рукавов лагеря выживших. Мне не верится, что я смогу увидеть настоящий город под городом.

Рукав — это длинный узкий бетонный коридор. Потолок арочного типа, как в метро, а на полу местами лежит серая плитка. По обоим сторонам развешаны лампы, но работают всего несколько, обеспечивая тусклым светом дорогу.

Эйдан несет с собой чемодан с товаром, а второй рукой крепко держит меня за руку. Со стороны мы действительно можем показаться парой. Разница в возрасте в глаза не бросается, да и вряд ли может быть поводом для вопросов и сомнений.

В моих руках шарф Кристофера. Это доказательство того, что все в порядке. Не знаю, что скажет мне Эйдан, но я уверенна, что супруг знает где я и что со мной. Он доверил мне серьезное дело, несмотря на опасения и недоверие к незнакомцам. Даже к людям.

— Почти на месте, — оборачивается Эйдан, — Когда придем, придерживайся легенды. А познакомились мы давно, хорошо? До апокалипсиса. Чтобы не было несостыковок. Для начальства важно все. Они не любят незнакомцев.

— Хорошо, — соглашаюсь я, — В то время тебе было лет шестнадцать?

— Девятнадцать, — улыбается парень, — А тебе?

— Я намного старше. Когда все началось, я была твоего возраста.

Парень усмехнулся, будто не верит.

— Говоришь так, будто тебе семьдесят. После двадцати и до сорока возраст уравнивается.

— Очень интересная теория, — смеюсь я. Впереди виден свет и заметно движение. Сразу не разобрать. Я одергиваю парня, чуть притормозив.

— Да, ты правильно думаешь. Мы пришли.

— Там охрана.

— Как и везде, Эми. Мы здесь от кровососов спасаемся.

— Как я могла забыть? — иронично вздыхаю и готовлюсь к допросам. Врядли я проскочу незаметно. Ну же, Эми, где твоя смелость?

У ворот, похожих на те, что были у Сорняка, стоят двое мужчин. Оба полностью одеты в черное. Они приветствуют Эйдана и спрашивают обо мне. Повторяется история о том, что я девушка из прошлой жизни. Обман не вызывает подозрений. Нам открывают.

Эйдан замечает, что я ошеломлена, но настойчиво тянет вперед вдоль улицы. По-другому увиденное не назовешь. Город под землей, в туннелях прекрасен. Похож на лагерь, но очень отдаленно. С обоих сторон выстроены шатровые дома. Очень разные, непохожие друг на друга. Некоторые даже в два этажа почти под черный потолок, в котором повсюду в круговых отверстиях крутятся вентиляторы. Между домами провешены провода и лампы. Местами развешены украшения, выставлена мебель: лавочки и столики. Повсюду ходят люди. Они общаются, смеются. Бегают дети. Все как в старой, нормальной жизни. Возможно, так кажется на первый взгляд.

Вдалеке виднеется единственная бетонная постройка, похожая на дом белого цвета. Но мы идем не к ней. Эйдан ведет меня вперед вдоль улицы, затем поворачивает направо и доводит до своего шатерного домика.

Снаружи постройки кажутся тканевыми, но внутри под материей может быть выстроено крепкое сооружения. У Эйдана дом деревянный, собранный из листов ДСП и прокрашено светло-голубой краской.

Парень снимает засов и открывает мне дверь, приглашая войти. У любителя аквариумов, аквариумы везде! И маленькая комнатка с отдельной кухней, обставлена стеклянными домиками повсюду. Аквариумы стоят у стен, на обеденном столе и один даже подвешен под потолок.

Для дивана и шкафа оставлено очень мало места. Они впихнуты туда будто бы в последнюю очередь, как часть необходимого. Лишь бы где-нибудь стояли.

— Теперь я понимаю сомнения Хока насчет девушки.

Эйдан проходит в квартиру следом за мной, искренне удивившись моим словам. Парень оглядывает комнату, не находя ничего странного для себя.

— Это ты про тесноту?

— Ага, про нее и про двадцать аквариумов, — смеюсь я, — Но выглядит интересно. Мало кто сохранил страсть к своему делу после эпидемии.