Я подбегаю к Кристоферу, и он подхватывает меня в объятия, стараясь сжимать не так крепко, помня о ребенке.

— Эмили! Как ты?

— Да, со мной все хорошо, — с улыбкой отвечаю я, отпустив вампира и смотрю на Дика, — Что-то не так?

— Небольшая проблема, но все решаемо.

— Ага, — вздергивает голову Дик и ловит на себе взгляд Кристофера, — Что? Ты согласен пройти такую пытку?

— Всего неделя.

— Неделя голода! Ты себя полгода тренируешь, а я привык питаться по расписанию.

— О чем это он? — я смотрю на Кристофера. Вампир выглядит таким спокойным, как никогда.

— Мы поговорили с Бэном. Он готов впустить нас в город выживших, но при одном условии — я и Дик просидим в клетках неделю, без питания.

— В клетке? Господи, зачем? Это же убьет тебя!

Вампир улыбается и проводит большим пальцем по моей щеке, внимательно изучая губы.

— Нет, не убьет. Даже человек способен прожить неделю без воды. Бэну нужна гарантия нашей стабильности. После семи дней в клетку запустят человека.

Здесь его лицо мрачнеет. Крис оборачивается к Дику, который явно не уверен в своих силах.

— Если я не убью тебя и не наброшусь, испытание будет считаться пройденным. Руководство хочет убедиться в безопасности.

— Дикость! — ругаюсь я, обернувшись к парням в белых куртках, стоявшим неподалеку, — Вы ведь не животные?

— Как бы поступил я на их месте? — задает встречный вопрос супруг, — Ответь мне?

— Ты бы ни за что не впустил в лагерь вампиров.

— Верно.

— Если в мою клетку войдет Джина, я убью ее, Крис. Я не могу гарантировать, что справлюсь, — не успокаивается вампир, — Я должен отступить.

Кристофер отходит от меня к другу и хватает его за ворот куртки. Его голос звучит как шипение.

— Возьми себя в руки. Есть проверенный способ. Когда Джина войдет в клетку, ты сможешь остановить себя, обещаю.

— Я не уверен.

— Семь дней, — повторяет Крис, — Ты должен справится. Как и другие вампиры, которые вступят в ряды лагеря.

— Что за способ? — вклиниваюсь я.

— Деготь. Это мыло для нас ужасно пахучее. Намыльтесь им и дайте высохнуть. Аромат поможет перетерпеть время до питания.

— И тогда Бэн позволит вам стать частью города выживших?

— Под строгим присмотром. Второе испытание кровью. Он хочет убедиться, что она поможет тяжелобольным.

— Хорошо, — киваю я, — Я буду рядом.

— Дик, — Кристофер вновь обращается к вампиру, — Возвращайся за Джиной. Мы будем ждать вас до полудня. Если не вернешься, я пойму, но наши дороги разойдутся навсегда.

Блондин кивнул, зубами стянул с себя перчатку и протянул руку Крису. Парни пожали друг другу руки, и вампир направился назад. К нашему дому, где осталась Джина и пока ни о чем не подозревает.

Мы остаемся ждать. Спускаемся в переход вместе с Эйданом, Бэном и Джимом. Кристофер благодарит паренька за неоценимую помощь мне. Тот отвечает скромно. Эйдан вновь надевает очки и предлагает мне батончик, который все это время хранил в рюкзаке. Я охотно его принимаю.

— Дик выглядит не надежным, — шепчет Бэн, не сводя глаз с просвета наверху, где бушует метель, — Чего он так испугался?

— Не каждый вампир голодал. Он питается регулярно и боится голода, — пожимает плечами Кристофер.

Мы разделились. Я, Кристофер и Эйдан сидим у одной стены перехода, а молчаливый Джим и Бэн у противоположной.

— И ты так спокойно об этом говоришь?

— Мы договорились быть честными. Не вижу смысла скрывать правду. Тем более Дик не практикует убийства. Он питается взаимным донорством.

— Гуманист?

— Если так удобно, да. Как и вы, мы не выбираем чем нам питаться. Это вирус. Он создал голод и дикое желание крови. Но я научился его подавлять, как и некоторые другие вампиры.

Джим звучно хмыкает, но Бэн как будто заинтересовался беседой с аристократом.

— А что с кровью животных? Почему бы не пить их? — Ты ешь землю? Или кору? Это примерно так же. Бессмысленно. Для вируса нужна кровь человека. Идеально, если группа крови вампира и группа крови человека совпадут.

— Дерьмово, — сплюнул Бэн и засмеялся. Кристофер рассмеялся следом.

— Не то слово. Прижали со всех сторон. — Мой брат стал вампиром, — шепчет Эйдан, — По собственной воле. Он считал, что это здорово, быть причастным к чему-то большему, чем просто прожить человеческую жизнь.