— Видишь, прям очередь выстроилась, — ворчит Джина.

Утро третьего дня. Большую часть времени мы проводим на площади под лампами, неподалеку от клеток. Ночуем у Эйдана, питаемся тоже. Джина даже заинтересовалась его рыбками. Оказывается, в прошлом, девушка разводила мелких декорашек, но у нее мало что получалось. Парень каждый день открывает ей много нового в аквариумистике.

— Между людьми и вампирами огромная пропасть, — соглашаюсь я, наблюдая, как пожилая женщина рассказывает что-то Кристоферу, — Может у нас есть надежда?

— Думаешь смогут жить вместе люди и вампиры?

— А еще дампиры, — улыбаюсь я, поглаживая небольшой животик под свитером, — Не знаю. Но хотелось бы. Так клановые постепенно уступят нам. Не думаю, что вампиры захотят служить аристократам.

— Оптимистка, — прыскает подруга, — Но в твоем положении оно и хорошо.

Она права. Я спешу поверить в лучшее будущее, нежели в реалистичный расклад. Таких, как Кристофер, немного. Жажда крови и специфичное восприятие окружающей действительности сильно мешают идти бок о бок с людьми. К этому приходишь со временем. Если пожелаешь.

— У Дика заметен голод, — шепчу я, присмотревшись, — Еще четыре дня.

— Пять, — добавляет Джина, — Он точно меня убьет.

— Ничего не случится. Мы будем действовать по схеме Кристофера.

Девушка громко вздыхает. У нее нет выбора.

Третий день проходит спокойно. Затем четвертый. Дик все чаще прячется за ширмой. Крис тоже меняется. Он уже не так приветлив и с желающими поговорить, почти не общается. Охрана замечает перемены и усиливает бдительность. Теперь, как было положено с самого начала, мужчины разгоняют зевак. Только это не помогает. Вопреки стараниям, горожан становится все больше. Теперь приходят другие. Те, кто не верит в дружелюбие зараженных и желают лично убедиться в своей правоте.

Я очень хочу помочь Кристоферу, быть рядом. Но ни меня, ни Джину к клетке больше не подпускают. Все, что нам остается — наблюдать за происходящим со стороны.

Иногда Кристофер находит меня взглядом среди остальных присутствующих и улыбается, чтобы успокоить. Получается у него это так себе. Вампир очень бледен, под глазами собираются синяки. Взгляд усталый. Ему становится сложнее контролировать себя и выбраться из когтей жажды. Это настоящая пытка. Еще немного и я сама впаду в истерику, мучаясь подозрениями. Вдруг люди не станут выпускать зараженных?

Нет, такого быть не может.

Иногда из-за ширмы выходит Дик. Он говорит только с Крисом, делится переживаниями, а тот дает ему советы по самоконтролю. Возможно, это помогает, поскольку блондин порой даже выдавливает из себя подобие улыбки.

Наступает пятый день и длиться целую вечность, ровно, как и шестой. Ситуация ухудшается. Дик больше не показывается на люди, а порой и вовсе кричит, ругается, проклинает тех, кто приближается к клеткам, не понимая, что запах крови сильно раздражает голод вампиров.

Понимая, что эксперимент с проверкой выходит из-под контроля, к вечеру шестого дня Бэн прогоняет толпу с площади, а после лично посещает наш дом. Эйдан как раз крутится на кухне, а Джина грызет ногти, уставившись в аквариум. Девушка страшно нервничает. Никакие мои уговоры не помогают ей прийти в себя. Она такого состояния у зараженных прежде не видела.

— Не помешаю?

— Нет, конечно, нет, — я поднимаюсь на ноги, но Бэн жестом показывает, чтобы я не вставала.

— Где Эйдан?

— Я здесь? — парень выглядывает из кухни и машет рукой, — готовлю чай для Джины. Что-то стряслось?

— Нет, я просто решил заглянуть. Нужно побеседовать. А что с Джиной? Нервничаешь?

Девушка оборачивается, иронично улыбнувшись.

— Нет, что ты. С чего бы? — нервно усмехнулась рыжая, — Сам подумай, Дик никогда прежде не голодал. Зачем ему было подвергать свой контроль таким пыткам? А ты создал прекрасные условия для срыва. И я понимаю его. Попробуй сам не есть семь дней!

— Знаю, это трудно, — как-то неожиданно смягчается Бэн, — Я был у них сейчас. Дик не выходит, орет матом. Но Крис в порядке.

— И к чему ты говоришь об этом? — оживляется девушка. Парень пожимает плечами.

— В общем, я не хочу показной порки. Это совсем ни к чему. Я видел, как парни работают в связке все эти дни, слышал, о чем они говорили. Честно? Восхищает. И я бы без вопросов провернул операцию так, как планировал, но Дик в ярости. Вряд ли он потянет встречу с человеком завтра.

— А что Крис? — спрашиваю я.

Эйдан заходит в комнату с большим, потемневшим от времени, серебряным подносом. На нем стоит большим чайник, четыре чашки и небольшая плашка с конфетами. Ума не приложу, где он их раздобыл. В его маленькой квартирке почти не оставалось запасов.